Параметрическая архитектура
Параметрическая архитектура

К 1932 г. население Токио вместе с присоединенными к нему 82 пригородными районами достигло 5 млн. человек. Важнейшей задачей реконструкции столицы стало упорядочение застройки и внедрение системы функционального зонирования. Аналогичные планы реконструкции были разработаны в 1923—1925 гг. и для городов с полумиллионным населением — Киото, Осака, Иокогама, Кобэ и Нагоя. Однако большая часть запланированного осталась неосуществленной. После реконструкции главных улиц с целью приспособления их к автомобильному движению и устройства в городах зеленых зон работы по реконструкции фактически были прекращены из-за сопротивления со стороны домовладельцев, а также отсутствия необходимого опыта. Не прекращались только восстановительные работы, включающие расчистку трущобных районов и строительство отдельных многоквартирных домов со сравнительно низкой квартирной платой. Но и это начинание не было доведено до конца из-за финансовых затруднений, вызванных увеличением военных расходов.

Фактически история строительства многоквартирных домов, а также новых для Японии зданий общественного обслуживания населения начинается с конца 20-х годов. В первой половине 30-х годов Министерство жилищного строительства выстроило 35 общежитий, в которых были предусмотрены библиотеки, рестораны, ванные помещения и комнаты для собраний. Однако и государственные общежития, и выстроенные на частные средства были рассчитаны главным образом на средние и состоятельные слои населения.

По стилю большинство выстроенных в конце 30-х годов зданий культурно-бытового и коммунального назначения близко к европейскому функционализму. Новые рынки, рестораны, родильные дома, детские сады, отделения связи, телефонные станции и железнодорожные вокзалы имели ясный, рациональный план и нарочито лаконичную объемно-пространственную композицию. К лучшим произведениям этого периода могут быть отнесены электротехническая лаборатория в Осака, гольфклуб (арх. А. Раймонд) и Ден- тал-колледж в Токио (арх. М. Ямагути).

В 1934 г. в Японии было более 25 тыс. начальных школ с общим числом учащихся около И млн. человек, что составляло 99% детей школьного возраста. Вместе с тем далеко не все школьные здания отвечали современным европейским стандартам. Новые школы, выстроенные в современном стиле, представляют значительные по своим размерам многоэтажные здания с расширенным набором учебных помещений, спортивными площадками и бассейнами. Таковы школы, построенные в начале 30-х годов Токийским муниципальным управлением. В эти же годы были построены крупные больничные и санаторные комплексы. Наиболее известные из них — онкологический институт (арх. С. Игида), Токийский муниципальный госпиталь и санитарно-эпидемиологический санаторий в Осака — также выстроены в стиле функционализма.

Знаменательно, что в Японии архитектура рационализма была воспринята даже в консервативных кругах менее враждебно, чем в европейских странах. По-видимому, этому способствовала внутренняя близость нового направления традициям рационализма в древнем зодчестве, на которых в течение многих веков воспитывались строители и заказчики Японии.

В период между двумя мировыми войнами в новом стиле работали несколько крупных архитекторов. Среди созданного в эти годы широкой известностью пользовались постройки Антонина Раймонда, американского архитектора, приехавшего в Японию вместе с Ф. Л. Райтом для проектирования отеля «Империал» в Токио.

А. Раймонд, чех по происхождению, в 20-летнем возрасте уехал в Америку, где получил серьезную профессиональную подготовку, работая в проектных конторах и на строительстве. Знакомство с Ф. Л. Райтом и пребывание в школе «Тейлизин» имело решающее значение для судьбы А. Раймонда. Из школы «Тейлизин» А. Раймонд вышел сложившимся мастером и в дальнейшем целиком связал свое творчество с развитием новой японской архитектуры.

Первой крупной работой Раймонда в Японии был госпиталь св. Луки в Токио (1928). В архитектуре госпиталя можно заметить следы влияния О. Перре. Среди других его работ 20-х годов — несколько школ, женский колледж, собственный городской дом (первая постройка в Японии, в которой необработанная поверхность железобетона используется в качестве одного из средств художественной выразительности). Самый большой успех имела его собственная загородная вилла в Каруидзава (1933) с односкатной крышей из тростника и деревянными конструкциями.

А. Раймонд один из первых обратил внимание на связь между принципами новой архитектуры и опытом традиционного японского зодчества.

Среди первых построек национальных архитекторов, воплотивших новые идеи, выделяются здания центральных почтамтов в Токио (1934) и Осака (1939), выстроенные по проектам Т. Иосида и М. Ямада. Иосида, кроме того, известен как автор многочисленных трудов, посвященных древнему японскому зодчеству. В целом работы этих архитекторов свидетельствуют об определенных успехах в освоении европейской манеры. Но если говорить о принципиальных и убежденных функционалистах этих лет, следует назвать другие имена и прежде всего Кунио Маекава. После возвращения из Франции, где он работал в мастерской Ле Корбюзье, Маекава совместно с Раймондом активно выступил в качестве пропагандиста эстетики железобетонных конструкций и функционального плана. В 1937 г. он возглавил группу молодых архитекторов и критиков, поставивших своей целью распространение и внедрение в архитектурную практику идей новой европейской архитектуры. Ранние постройки Маекавы хорошо иллюстрировали пропагандируемые им идеи. Однако самые крупные работы этого мастера были созданы после второй мировой войны.

Не менее значительная фигура предвоенных лет — Д. Сакакура, также стажер мастерской Ле Корбюзье с 1929 по 1937 г. Выстроенный по его проекту Японский павильон на Всемирной выставке 1937 г. в Париже был признан европейской архитектурной критикой достойным соперником работ европейских лидеров. В этой постройке Сакакура удачно сочетает приемы новой, интернациональной архитектуры (металлическая каркасная конструкция, свободный нижний этаж, выносные лестницы) с типично национальным ощущением пространства, восходящим к легкой, открытой архитектуре японского чайного домика.

В конце 20-х — начале 30-х годов новые идеи были с энтузиазмом восприняты молодыми японскими архитекторами, творчество которых в последующие годы определило направление развития японской архитектуры. Среди них, помимо Сакакуры и Маекавы, выделяются Сутеми Хоригути и Иосиро Тонигути, чьи работы явились связующим звеном между довоенными и послевоенными поисками самостоятельных путей новой японской архитектуры. Теоретические работы Маекавы удачно дополнили публицистическую деятельность С. Хоригути, пропагандировавшего идеи Баухауза и голландской группы «Де Стиль».

В подготовке национальных кадров большое значение имела преподавательская деятельность профессора Токийского университета Куниу Имаи. После возвращения из Европы, где он изучал работы европейских функционалистов, им были опубликованы многочисленные статьи и отчеты, заставившие даже убежденных консерваторов пересмотреть свое отношение к новой архитектуре.

Уже со второй половины 30-х годов из-за увеличения военных расходов значительно сократились капиталовложения в строительство, что неизбежно привело к спаду творческой активности архитекторов. Ко времени вступления Японии в войну с Китаем в стране почти совсем приостановилось гражданское строительство.

Вторая мировая война, в которой Япония выступала на стороне фашистской коалиции, принесла . стране неисчислимые бедствия. Апофеозом национальной катастрофы явились взрывы атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки, в результате которых погибла большая часть населения этих городов и были разрушены почти все постройки.

Капитуляция была воспринята японцами не только как военное поражение, но и как крах прежних политических, культурных и моральных идеалов. В этих условиях дальнейшее движение архитектуры не могло быть продолжением опыта предшествующих лет.

Первые реформы имели целью модернизацию общественных институтов по западным образцам, чему способствовало особенно активное воздействие американцев на политическую жизнь Японии. В период с 1945 по 1948 г. в стране была осуществлена широкая реорганизация государственного аппарата и экономики. Отказ императора от версии о божественном происхождении, аграрная реформа, устранившая остатки феодальных отношений, реставрация парламентаризма, эмансипация женщин и т. д. — все эти мероприятия способствовали активизации общественной жизни.

После подписания в 1951 г. мирного договора и двухстороннего пакта между Японией и США правительство Японии получило известную самостоятельность в проведении экономической политики. Осуществление курса интенсивной индустриализации фактически сводило на нет экономические ограничения, закрепленные послевоенной конституцией. Принятая правительством программа развития страны преследовала националистические цели, не совпадающие с задачами последовательной демократизации.

Экономическая структура страны, подчиненная требованиям максимального производства на экспорт, поощряла финансовую и промышленную деятельность. В свою очередь, промышленно-финансовый «бум» привел к резкому увеличению масштаба строительных работ в стране. В этих условиях для удовлетворения новых запросов архитектурного опыта прежних лет оказалось недостаточно.

В первые послевоенные годы число неосуществленных проектов значительно превышало количество строящихся сооружений. В ряде городов проводились конкурсы проектов общественных зданий, открывшие ряд новых имен. И в дальнейшем преимущественное строительство общественных зданий становится важной особенностью японской архитектуры. Несмотря на острую нехватку жилья, основные капиталовложения приходятся на городские муниципальные залы, культурные и спортивные центры, зрелищные сооружения, а также библиотеки, школы и больницы.

В результате деятельности созданного в 1955 г. Общества недвижимого имущества в течение одного года было построено лишь 43 тыс. квартир, в то время как для обеспечения всего населения необходимо было построить около 2,5 млн. квартир. Жилищная проблема оказалась одной из наиболее острых в послевоенной Японии.

Незначительный по сравнению с другими странами объем строительства многоквартирных домов современного типа объяснялся не только социальными причинами, но и консерватизмом японского быта. Бросающаяся европейцам в глаза двойственность японского образа жизни, в котором средневековые бытовые традиции уживаются с современной технологией и организацией труда, ставит перед архитектором ряд особых требований.

Проблема современного жилого дома до сих пор остается наиболее спорной и сложной для японских архитекторов. Одни стоят за перенесение на почву Японии европейского или американского индивидуального жилого дома типа вилл Ле Корбюзье, Р. Нейтра, Ф. Л. Райта; другие — за частичную модернизацию традиционного японского дома; третьи пытаются синтезировать оба типа; четвертые отдают предпочтение многоквартирным домам.

Первые многоэтажные дома 50-х годов по сути дела представляли собой механическую группировку квартир без попыток изменения структуры традиционного дома.

Позднее были найдены более удачные варианты планировки многоквартирных домов, в которых лучшие национальные традиции уживались с западными представлениями о комфорте. К числу таких зданий могут быть отнесены многоквартирные жилые дома, построенные в 1958 г. в Токио по проекту Кунио Маекавы.