Здание монастырской трапезной обычно было двухэтажным с залом- столовой на втором этаже. Кроме главного зала вверху находилось также два небольших помещения, служивших для хранения и раздачи готовой пищи и хлеба. Внизу располагались помещения для приготовления пищи и кладовые. Обширный верхний зал имел воздушное отопление: нагретый воздух снизу подавался в верхний зал через специально устроенные каналы в междуэтажном перекрытии и центральном столпе.
Первоначально трапезные палаты являлись чисто гражданскими зданиями и не имели внутри каких-либо церковных помещений. Наиболее ранняя каменная трапезная Троице-Сергиева монастыря была выстроена первоначально без церкви, которая «была прикладена к ней» только в 1621 г. Старая трапезная палата Симонова монастыря также не имела помещения церковного назначения, а в трапезной Макарьева монастыря в Калязине только позднее помещение «хлебодарни» перестраивается под церковь. С усилением церковной реакции во второй половине XVI в. новые трапезные палаты, как правило, возводятся с церковным помещением, примыкающим к главному залу, часто без алтарных апсид.
Как интерьеры, так и фасады трапезных палат XVI в. отличаются простотой и лаконизмом архитектурных деталей. Гладкая поверхность стены, иногда расчлененная лопатками, служит фоном для скромных обрамлений оконных проемов, имеет обычно междуэтажное членение в виде профилированной тяги и декоративного кирпичного пояса. В здании трапезной Пафнутьева-Боровского монастыря фасад завершается декоративным фризом из «бегунцов», в московском Андроникове монастыре — нарядным карнизом и поясом из красных изразцовых плиток. Трапезная палата являлась одним из главных сооружений монастырского комплекса и располагалась на центральной площади монастыря, поблизости от собора.
За исключением трапезных палат, почти не сохранилось других памятников гражданской архитектуры XV—XVI вв. Не сохранились до нашего времени построенные в Москве в 1595—1596 гг. Каменные ряды в Китай-городе и Посольская палата в Кремле. О здании плекс, состоявший из нескольких отдельных зданий, объединенных крытыми переходами и галереями. Главное здание было двухэтажным с деревянным «чердаком» наверху и стояло среди обширного двора, окруженного многочисленными деревянными хозяйственными постройками: кухнями, конюшнями, каретными сараями и т. д. Жилые комнаты для послов находились на втором этаже, куда вели со двора две симметрично поставленные крытые лестницы с нарядными шатровыми крыльцами.
Есть основания предполагать, что к гражданским постройкам XVI в. относятся некоторые каменные палаты в Москве, частично сохранившиеся до нашего времени, а также нижние этажи настоятельского корпуса в Борисоглебском монастыре, казенной палаты в Кирилловом-Белозерском монастыре, здание Больничной палаты в том же монастыре.
Почти все эти сооружения позднее неоднократно перестраивались и надстраивались, вследствие чего довольно трудно судить об их первоначальном архитектурном облике.
Здание Больничной палаты в Кирилловом-Белозерском монастыре, вероятно, было построено в конце XVI в. или в самом начале XVII в.. Опись 1588 г. называет ее «мирской» больницей, но не указывает, была ли она уже каменной. Здание больницы состоит из двух просторных и светлых помещений — сеней и одностолпного зала, имеющих с трех сторон 12 оконных проемов.
Фасады больницы лишены каких-либо декоративных деталей, кроме нарядного карниза из нескольких рядов выступающих под углом кирпичей и простых лопаток, обрамляющих углы здания в одной плоскости с выступом цоколя. Небольшие окна не имеют обрамлений, и только глубокие откосы их проемов оживляют фасады игрой света и тени. На главном, южном фасаде введен более сложный ритм симметрично расположенных больших оконных проемов и небольших ниш, создающих глубокие контрасты света и тени. Ряд архитектурно-конструктивных деталей, как, например, карниз и цоколь, свидетельствует о московских архитектурных приемах.
Вероятно, уже к началу XVII в. относится здание водяной мельницы в Соловецком монастыре — древнейшей из сохранившихся построек производственного характера. Кирпичное здание мельницы, расположенное на хозяйственном дворе, имеет внутри деревянный настил, членящий его на два яруса. Верхний ярус, где находились мельничные постава, через пристроенную к зданию несколько позднее двухэтажную крытую аркаду галереи соединялся с помещениями сушильни, где сушилось перед помолом зерно, и сукновальней, которую также обслуживало водяное колесо мельницы.
Фасады мельницы членятся широкими лопатками и завершаются под карнизом декоративным фризом — богатым на освещенном фасаде и более скромным на фасаде, затененном галереей. Торцовые фасады завершались щипцами, и линия карниза здесь соответствовала наклонным линиям двускатной кровли. Таким образом, декоративный пояс карниза изменялся в зависимости от линии кровли и условий освещения при одних и тех же декоративных элементах. Этот своеобразный архитектурный прием и асимметричное построение фасадов придают живописный характер небольшому по масштабу сооружению, где наглядно органическое единство декоративного убранства фасадов здания и его функциональных и конструктивных особенностей.
Здесь также уместно отметить еще одну черту, характерную для древнерусского зодчества, — стремление к высокому художественному совершенству в архитектуре скромного хозяйственного сооружения, имеющего узко утилитарное назначение и расположенного на скрытом от посторонних взоров хозяйственном дворе. Эта весьма интересная черта, свидетельствующая о тонком художественном чутье народных мастеров, может быть прослежена и в дальнейшем развитии архитектуры производственных и торговых сооружений, которые с XVII в. начинают занимать все более значительное место в архитектурном облике русского города.
