В центре авангарда модернизма немецкий архитектор Вальтер Гропиус, создатель всемирно известной школы Баухаус, был гораздо больше, чем архитектор. Он был первопроходцем в развитии модернизма, и его модель всеохватывающей свободы творческого самовыражения и передовых идей формировала поколения.
Гропиус также был отличным связующим звеном. У него была склонность к открытию и развитию новых талантов не только у учеников, но и у коллег. Он окружил себя людьми, которые обладали огромными навыками в своих областях. Ласло Мохой-Надь, Йозеф и Анни Альберс, Пауль Клее, Василий Кандинский, Йост Шмидт, Марианна Брандт, Эрик Мендельсон, Мис ван дер Роэ, Марсель Брейер… Пожалуйста, простите меня за этот очень неполный список, но вы поняли. Марсель Брейер, на самом деле,
В 1937 году Уолтер Гропиус был назначен председателем Высшей школы дизайна Гарвардского университета в Кембридже, штат Массачусетс. Г-н Гропиус сделает так, что Гарвардский университет войдет в историю как первая архитектурная школа в Соединенных Штатах, которая заменила традиционную учебную программу, основанную на изящных искусствах, на методологию преподавания Баухауза.
Мне никогда не было легко начинать где-либо, кроме старта, но я работаю над этим. На этот раз это особенно сложно, так как Гропиус является одним из новаторских мастеров модернистской архитектуры, а его Баухаус оказал одно из самых сильных влияний на дизайн двадцатого века. Итак, хотя это и не первая глава в истории Гропиуса, она важная.
Вальтер и Исэ Гропиус переехали в США из Лондона, где жили с 1934 года «в отпуске» из Германии. По приглашению Джека Причарда, основателя знаменитой фирмы Isokon, Гропиусы переехали в апартаменты Lawn Road Flats (более известные сегодня как Isokon Building) в октябре года открытия. Как директор Баухауза, Гропиус был одним из самых уважаемых арендаторов Isokon. Во время своего пребывания в Лондоне он занимал должность директора по дизайну мебельной компании Isokon, пока в 1937 году не уехал в Штаты.
Наша глава начинается с того, что мистер Гропиус решает занять должность в Гарвардском университете. Период времени, в течение которого он поможет сформировать новое поколение креативщиков и архитекторов. Начало его пребывания в Соединенных Штатах, а точнее момент в его семейном доме в Линкольне, штат Массачусетс.
Гропиусы потратили некоторое время на поиски подходящего дома. Они посмотрели на таунхаусы Бикон-Хилл и дома в тогдашних сельских городках к западу от Бостона. Не найдя того, что искали, но нуждаясь в жилье, они арендовали небольшой колониальный дом у озера в Линкольне, штат Массачусетс. Линкольн находился всего в получасе езды от Кембриджа и Гарвардского университета. Пейзаж был красив с лесистыми холмами и озерами. Дом, однако, был не совсем в порядке. Комнаты были очень маленькими, и хотя Гропиусу нравились некоторые черты этих домов в Новой Англии, стиль не совсем соответствовал его современным чувствам. По словам Исэ: «Затем произошло нечто экстраординарное».
Если вы знаете Массачусетс, вы знаете имя Сторроу. У Гропиусов был очень близкий друг. Архитектор, спроектировавший в то время большинство зданий Гарварда в колониальном стиле. Как гласит история, у этого друга был разговор с очень важным знакомым. Ее звали миссис Джеймс Сторроу. Хелен Осборн Сторроу была видным филантропом и меценатом. Она поддержала множество причин, одна из которых — сохранение земли. Он рассказал ей о новом немецком профессоре Гарвардской школы дизайна. Он объяснил, что хотел бы построить свой собственный дом, но у него не было на это средств. Он выступил с предложением. Предложение состояло в том, чтобы она предложила ему один из принадлежащих ей участков земли в Линкольне, профинансировала строительство дома и сдала его в аренду Гропиусу. Сразу же была заключена сделка.
«После кратчайшего разговора миссис Сторроу согласилась, потому что одним из ее принципов было то, что вновь прибывшему иммигранту всегда нужно давать шанс показать, что он умеет лучше всего. Если бы это было хорошо, оно бы укоренилось, если бы это было не так, оно исчезло бы. Но это нужно было испытать» — Исэ Гропиус вспоминает миссис Сторроу.
Позже миссис Сторроу сделала такое же предложение трем другим преподавателям Гарварда. Среди них Марсель Брейер, который с помощью Гропиуса получил в университете должность профессора архитектуры. Брейер оказал непосредственное и глубокое влияние на школу. Многие из его учеников станут самыми важными архитекторами следующего поколения.. Подождите, я дрейфую. Вернуться к этому модернистскому корпусу факультета Гарварда, ставшему возможным благодаря миссис Сторроу. Все четыре постройки должны были быть построены на принадлежащей ей собственности в Линкольне, штат Массачусетс, в миле от пруда Уолден.
Да, это Уолденский пруд. Тот, который прославил Генри Дэвид Торо. Она предложила пожертвовать землю, профинансировать расходы на строительство и разрешить преподавателям арендовать ее с возможностью покупки. Гропиус и Брейер открыли небольшую фирму в Кембридже, штат Массачусетс, которой руководил Брейер. «Вальтер Гропиус и Марсель Брейер. Associated Architects». Примерно в течение следующего года Гропиус и Брейер спроектируют и построят три дома. Семейный дом для Гропиуса, его жены Исе и дочери Ати, дом для холостяка для Брейера и еще один для преподавателя социологии Джеймса Форда. Архитектура преподаватель Уолтер Богнер спроектировал и построил свой собственный дом.Этот кластер современных домов не был похож ни на что, когда-либо виденное в США в то время.Они называли его колонией Вудс-Энд-Роуд.
Gropius House станет первым построенным проектом Associated Architects.
Гропиус и Брейер работали с местным строителем из Конкорда, штат Массачусетс, по имени Каспер Дж. Дженни. Они хотели поэкспериментировать со зданием с каркасом из воздушных шаров, и Дженни была знакома с этой структурой из легкого дерева. Это было особенно важно для Гропиуса по двум причинам. Это позволило бы дому вписаться в существующий архитектурный словарь района, и его можно было быстро построить из стандартных пиломатериалов заводской обрезки и гвоздей. Верный форме Gropius решил, что все структурные элементы и внутренние элементы, такие как двери, полки, стеклянные блоки и т. д., выбираются из каталогов на складе, чтобы минимизировать затраты. Он также хотел доказать, что американские предметы массового производства можно легко использовать для создания утонченного современного дизайна, которого здесь еще не видели. Создание максимальных результатов с минимальными средствами Гропиус считал главным фактором создания хорошей архитектуры. Экономическая целесообразность, простота с упором на массовое производство были, в конце концов, принципами Баухауза. Студенты посещали дом каждый день во время строительства, и Гропиус проводил время, объясняя, как использовать недорогие материалы без ущерба для качества.
Прямоугольные формы дома, плоская крыша, ленточные окна и отсутствие украшений полностью соответствуют международному стилю. Но решение Гропиуса использовать типичные для Новой Англии материалы и формы; шпунт и канавка из красного дерева, кирпичный дымоход, фундамент из полевого камня и подпорные стены также позволили ему спокойно расположиться среди домов, которые уже заполнили сельскую местность Новой Англии. Я думаю, это то, что меня больше всего восхищает в этом доме. Это двойственность. Эта новая архитектура легко дала правильный поклон традициям Новой Англии, не ставя под угрозу ее окончательный модернизм. Еще одна особенность — конструкция.
Использование материалов, привычных для местности, но не обычным способом. Один из моих любимых примеров — экстерьер. Древесина с шипом и пазом применялась вертикально вместо традиционного горизонтального. Она была установлена настолько плотно, что стыки между досками стали незаметны, а затем покрашена в белый цвет. Это было очень продуманное применение, так как издалека кажется, что дом одет в белую штукатурку, как их европейские модернистские работы. Подойдя поближе, можно увидеть узоры на дереве, столь знакомые строителям Новой Англии. Этот гибрид представлял современную философию Баухауза, дополняя то, что уже существовало в их окружении, я бы сказал, что это был полный успех, чего я раньше не видел. Обеим сторонам было уделено такое внимание, что этот результат легко помог бы внедрить новый архитектурный подход к сельской местности Новой Англии.
Это было очень продуманное применение, так как издалека кажется, что дом одет в белую штукатурку, как их европейские модернистские работы. Подойдя поближе, можно увидеть узоры на дереве, столь знакомые строителям Новой Англии. Этот гибрид представлял современную философию Баухауза, дополняя то, что уже существовало в их окружении, я бы сказал, что это был полный успех, чего я раньше не видел. Обеим сторонам было уделено такое внимание, что этот результат легко помог бы внедрить новый архитектурный подход к сельской местности Новой Англии. Это было очень продуманное применение, так как издалека кажется, что дом одет в белую штукатурку, как их европейские модернистские работы. Подойдя поближе, можно увидеть узоры на дереве, столь знакомые строителям Новой Англии.
Этот гибрид представлял современную философию Баухауза, дополняя то, что уже существовало в их окружении, я бы сказал, что это был полный успех, чего я раньше не видел. Обеим сторонам было уделено такое внимание, что этот результат легко помог бы внедрить новый архитектурный подход к сельской местности Новой Англии. Этот гибрид представлял современную философию Баухауза, дополняя то, что уже существовало в их окружении, я бы сказал, что это был полный успех, чего я раньше не видел. Обеим сторонам было уделено такое внимание, что этот результат легко помог бы внедрить новый архитектурный подход к сельской местности Новой Англии. Этот гибрид представлял современную философию Баухауза, дополняя то, что уже существовало в их окружении, я бы сказал, что это был полный успех, чего я раньше не видел. Обеим сторонам было уделено такое внимание, что этот результат легко помог бы внедрить новый архитектурный подход к сельской местности Новой Англии.
Полное раскрытие, поскольку я, конечно, пишу со своей точки зрения здесь и сейчас.. нам сказали, что еще в 1938 году некоторые из наиболее консервативных соседей думали, что эти дома похожи не более чем на курятники! Возможно, Новая Англия — самая крутая толпа, и, прежде чем вы возьмете меня на заметку, да. Мне разрешено это говорить. Моя мама — ярая фанатка «Ред Сокс», а мой папа любит «Патриотов». У меня, конечно, нет предпочтений. Спорт — это не совсем мое. Где мы были? Да, мы как раз входили в дом.
На фото выше вход в дом. Он защищен шатром, выступающим с северной стороны здания под углом. С этого ракурса также видна винтовая лестница, ведущая на крышу. Оба эти элемента нарушают формальную геометрию фасада.
Интересно, что почти вся мебель в доме была изготовлена в мастерских Баухауза в Дессау в 1925 году для дома, спроектированного Гропиусом как часть семейного жилья Баухауза, за некоторыми исключениями. Собственно говоря, мебель Баухауза в доме — самая большая коллекция школьной мебели за пределами Германии. Как это произошло — интересная часть истории Гропиуса, истории Баухауза. Поскольку у Гропиусов было только «разрешение на отпуск» от правительства Германии, они не могли взять с собой все свои вещи в Лондон. Исэ хранила все в доме своей сестры в Берлине. Как только Гропиус обнаружил, что переезжает в США, а г-н Гропиус получил работу по внедрению метода Баухауза в Гарвардском университете, было крайне важно каким-то образом безопасно доставить все их имущество в США.
За это время это будет непросто. Немецкая архитектура находилась под контролем администрации Геббельса. Говорили, что Геббельс «крайне не любил Гропиуса и все, что он отстаивал». В очередной раз Гропиусу пришлось навестить друга. От его имени вмешался профессор из Берлина. Он объяснил Геббельсу, что впервые в истории германо-американских отношений немецкому, а не французскому архитектору было предложено возглавить Гарвардскую школу дизайна. В этом случае он подумал, что в общих интересах будет позволить Гропиусу вывезти все свое имущество из Германии в США.
К счастью, Геббельс вопреки своей воле последовал этому совету, и Гропиус смог ненадолго вернуться в Германию, чтобы собрать свои вещи. вещи и погрузить их в лодку, направляющуюся в Нью-Йорк. Видите ли, они привезли не только мебель. Это были все работы Гропиуса, офисные файлы и переписка 1910-1937 годов. Ссылки в прессе на него и Баухаус вместе со всеми опубликованными статьями. Без этой сделки мир потерял бы большую часть истории Баухауза, поскольку война охватила Берлин в 1945 году. Сегодня эти важные файлы хранятся в Архиве Баухауза в Берлине, а копии переданы в Гарвардскую библиотеку.
Теперь внутри мы можем видеть, где Исэ и Гропиус делили кабинет. Большой двойной стол (свидетельство того, как пара работала вместе) был изготовлен в столярной мастерской Баухауза, которой руководил Марсель Брейер, в 1925 году. Он был изготовлен по их спецификациям, с картотечными шкафами и специальными лампами для освещения пишущей машинки сверху. Мне совершенно не нужно говорить вам, что я хотела бы иметь эти лампы производства Марианны Брандт, если я правильно помню то, что мне сказали. Первоначально у письменного стола были верхние шкафы, которые нужно было снять, чтобы они соответствовали этому дому, чтобы не блокировать естественный свет и вид из окна, которое проходит по всей длине кабинета. Стулья для занятий изготовлены Saarinen, а небольшая книжная или журнальная подставка является одним из оригиналов фирмы Isokon.
Мне нравится, что Гропиусы окружили себя предметами, которые имели для них значение, даже в их рабочем пространстве. Это то, что я обычно не рассматриваю, поскольку придерживаюсь менталитета «чистый стол, ясный ум». Нам рассказали, что они часто перемещают вещи, и многие вещи, которыми они дорожат, были подарены или найдены во время путешествий. Я просмотрела более чем достаточно фотографий этого района в доме, и одно всегда неизменно, фотографии их внучек. Они всегда в одном и том же месте. Отображается там, где Исэ нужно было только бросить взгляд, чтобы увидеть их. Если вы внимательно посмотрите на фотографию на рабочем столе, вы узнаете некоторых художников/друзей, которые подарили Гропиусу сувениры за то время, пока они жили здесь. Плитка от Макса Эрнста, пресс-папье от Карла Обёка. На верхней полке,
Говорят, что этот дом был построен как оболочка для мебели Баухауза, которую Гропиус смог привезти из Германии. Дом будет служить витриной дизайна Баухауза для студентов и коллег. Когда мы входим в гостиную и столовую из кабинета, становится совершенно очевидным, что годы, безусловно, принесли в дом множество произведений искусства и работ других модернистских дизайнеров. Стул Isokon Long, разработанный Брейером, был первоначально приобретен Гропиусом в конце 1930-х годов. Тот, что сегодня стоит в доме, — это действующее производство. Вся остальная мебель и освещение являются оригинальными для дома или были собраны семьей Гропиус. Нам сказали, что дом практически не изменился, за исключением нескольких ремонтов, и был оставлен по просьбе Исэ таким, каким он мог бы выглядеть в любой обычный день 1967 года. вы также видите проекты Брейера из столярной мастерской Баухауза в 1925 году.
Например, кушетка, тумбочки и стулья для столовой. Другие известные дизайнеры также делят это пространство. Когда основатель Баухауса отправился в Японию в 1954 году, он нашел японскую эстетику глубоко вдохновляющей. Эти оригинальные табуреты Sōri Yanagi Butterfly были разработаны в том же году, когда он приехал. Он принес их обратно и поставил возле камина, гордого места в семейном доме. Маточное кресло Сааринен было подарком на день рождения от друзей Гропиуса. Картина Мохой-Надя, висящая над камином, была подарена Гропиусу его женой. Масло и травленые линии на прозрачном пластике. Это то, что можно увидеть за пределами традиционной музейной обстановки. Его оставляют без рамы и подвешивают на расстоянии 1,5 дюйма от стены. Это позволило получить идеальное изображение тени, когда на нее падает солнце. Волшебный.
Первый этаж представляет собой по сути одно большое помещение, разделенное на три части. Гостиную и столовую можно разделить занавеской. Прозрачная стеклянная кирпичная стена разделяет столовую и кабинет. Это интересный выбор барьера, так как он определяет пространство, но не ограничивает его. Большие стеклянные окна позволяют компактному пространству дышать.
Камбузная кухня была оборудована белыми металлическими шкафами, плитой и холодильником. В 1938 году (теперь обратите внимание на год) компания «Дженерал Электрик» преподнесла Гропиусу пару «подарков». Они установили и посудомоечную машину, и мусоропровод. Если вы пропустили последнее, мусоропровод. Для ясности: в 1938 году у семьи Гропиус была мусоропровод. Сейчас 2018 год, а у меня нет мусоропровода. Конечно, потому что штат Нью-Йорк этого не допустит, но от этого я не стал меньше завидовать. В любом случае, они подарили их Гропиусу, так как им было трудно продавать их, и они думали, что дом с таким дальновидным мышлением привлечет много посетителей, чтобы увидеть их продукцию в действии. Продакт-плейсмент в таком доме был неплохой идеей. Исэ считала себя «хорошо подготовленной, чтобы справиться с новой ситуацией», когда ее служанка ушла работать на военный завод в 1941 году.
Вверх по изогнутой лестнице на второй этаж — личные покои семьи. Несколько замечаний, прежде чем мы туда доберемся. Одно из немногих нестандартных изделий в доме — перила для лестницы. Сварщик соединил металлические трубы и согнул их, чтобы они соответствовали изгибу лестницы на месте. Другой, если я правильно помню, какое-то внешнее освещение. Холлы и лестницы покрыты пробковым полом, установленным для устойчивости материала. На стене висит произведение искусства Йозефа Альберса. Хороший друг Гропиуса со времен Баухауза, это был подарок художника к его 70-летию. По всему дому, как нигде больше, с любовью расставлены важные произведения искусства, подаренные паре знаменитыми друзьями-художниками.
Стол в комнате дочери Ати был разработан и использовался Гропиусом сначала в комнате директора Веймарского Баухауза в 1922 году и в Дессау до 1928 года, где он ожидал доставки в США из Берлина. Этот маленький стол проделал долгий путь, чтобы приземлиться здесь, в Линкольне, штат Массачусетс. Некоторые из моих любимых деталей стола и… лампа.
Расскажу о довольно умной фишке в обеих спальнях. Узкие деревянные планки, которые вы видите на части стены справа от кровати, предназначены для подвешивания картин, фотографий, веток и всего, что угодно, не портя стены отверстиями для гвоздей. Гвозди можно безопасно вбивать в деревянные бруски, чтобы оштукатуренные стены оставались первозданными. Напротив фотографии кровати загляните внутрь одного из шкафов. Стеллажи для его и ее аксессуаров, дающие предметам отдельное пространство за закрытой дверью.
«Что касается моей практики, когда я построил свой первый дом в США — который был моим собственным — я поставил перед собой задачу вобрать в свою собственную концепцию те черты архитектурной традиции Новой Англии, которые я нашел еще живыми и адекватными. Это слияние регионального духа с современным подходом к дизайну привело к созданию дома, который я бы никогда не построил в Европе с ее совершенно иным климатическим, техническим и психологическим фоном» — Вальтер Гропиус, Scope of Total Architecture.