В пятидесятые годы началось самоопределение японской национальной архитектурной школы. В отличие от быстро вспыхивавших и угасавших архитектур многих стран, Япония утверждалась в специфических принципах собственного зодчества уверенно и прочно, заняв к концу столетия наиболее независимую позицию в панораме мирового зодчества.
После того, как революция Мэйдзи открыла страну остальному миру, архитектура Японии устремилась к модернизации по-европейски, начав уже в 1870-е гг строить кирпичные промышленные здания, перекрытые металлическими фермами. Массивность кирпичных стен увиделась средством придания монументальности, напоминающей города европейских стран, новой столице — Токио В 1880-е гг. здесь уже строились подражания французскому классицизму и английскому палладианству Националистическая оппозиция пыталась противопоставить им некий вариант эклектизма под лозунгом: «дух японский — ученость европейская». Конец спорам положило чудовищное землетрясение 1923 г в Токио, уничтожившее все кирпичные сооружения но подтвердившее сейсмостойкость железобетонных конструкций.
В 1920-е гг. в европейской архитектуре стало привлекать модернистское направление, связанное с использованием железобетона, — работы голландской группы «Де Стейл», германского Баухауза и, особенно, — Ле Корбюзье У последнего стажировались в 1930-е гг. японские архитекторы Дзюндзо Сака- кура (1904-1969) и Кунио Маэкава (р. 1905) В Токио обосновался учившийся у Ф. Л. Райта Антонин Раймонд (1889-1976), чех по происхождению. Через них принципы функционализма стали проникать в практику японской архитектуры На основе этих принципов строились многоэтажные жилые дома, универсальные магазины, учебные заведения — типы зданий, для Японии нетрадиционные Вспышка функционализма была, однако, недолгой. Вместе с экономическим кризисом 1930-х в стране взяли верх агрессивно-националистические группировки. Выражением официальной идеологии стал лозунг — «дух Ямато», переносившийся и на архитектуру. Роль официального получил так называемый «стиль императорской короны» с обязательной тяжелой черепичной кровлей традиционных очертаний. Программным для него можно считать здание Токийского национального музея в парке Уэно, массивные кирпичные стены которого с псевдояпонской декорацией образуют как бы футляр для железобетонной структуры (1937, архит. Хироси Ватанабэ)
Поражение империалистической Японии во второй мировой войне было крушением националистической идеологии. Страна пережила трагедию Хиросимы и Нагасаки; более чем наполовину был разрушен бомбардировками Токио.
В 1945 г. Японию оккупировали американские войска. Но к началу 1950-х гг. японский монополистический капитал, опирающийся на поддержку американского восстановил свои позиции Началось быстрое возрождение экономического потенциала страны — «японское экономическое чудо»
Архитектура Японии после 1945 г. развивалась в условиях кризиса городов и городской среды. Годы «японского чуда»» были связаны с гигантской концентрацией промышленности на узкой полосе тихоокеанского побережья острова Хонсю, породив там небывалую вспышку урбанизации. Города восстанавливались энергично, но бессистемно. Отсутствие органичной связи между планировкой городов и конкретными архитектурными решениями — фактическое отсутствие градостроительства, реализуемого во всех трех измерениях пространства, — стало характерной чертой активно урбанизируемой Японии пятидесятых. Динамика развития архитектуры не захватывала в равной мере все типы зданий, все «жанры»» архитектуры. Поиски нового соревнование творческих направлений развертывались прежде всего в строительстве крупных сооружений.
Строительство многоквартирных домов упрощенно воспроизводило западноевропейское «минимальное жилище»», не приспособленное к более скупым японским стандартам и таким особенностям быта как спальные места на циновках и глубокие ванны-бочки. Лишь Кунио Маэкава пытался создать специфический тип многоквартирного дома, общая структура которого напоминает «жилые единицы»» Ле Корбюзье, а квартиры, расчлененные раздвижными перегородками, с полами, крытыми циновками, и с отсутствием мебели западного типа сочетают традиционное бытоустройство с современным, включая санитарное и кухонное оборудование (10-этажный дом в микрорайоне Харуми, Токио, 1956-1958).
Но в архитектуре зданий общественного назначения развивалось соревнование различных концепций. Для функционализма программными объектами были здания издательства «Ридерс Дайджест» с консольными перекрытиями и навесной стеклянной стеной (архит. А Раймонд, 1949-1951, разобрано в 1964) и банка «Нихон Сого» (К Маэкава, 1952) с горизонтальными панелями наружных стен на стальном каркасе Элегантной точностью ортогональных жестких форм выделялось здание Музея современного искусства в Камакуре (Д. Сакакура, 1951). Его объем, поднятый на тонких колоннах, возвышается над поверхностью водоема, рационализм архитектуры контрастирует с живописностью традиционного сада воды.
Возрождение национального самосознания в 1950-е гг. привлекало внимание к наследию японского искусства, что, однако, выражалось по-разному. Традиционалисты пытались решить проблему копированием форм средневекового зодчества (отель «Хассёкан» в Нагое, 1955, архит. Хоригути Сутеми). Для построек, связанных с иностранным туризмом, предлагался экзотичный псевдояпонский стиль.
