Почти графического расчленения поверхностей вертикальных призм — свойства формы высотных зданий Миса, которые не зависят от их назначения. Облик жилых домов в Чикаго — на Лейк Шор Драйв (1948-1951) и Коммонуэлс Променейд (1953-1956) — лишь эстетические тонкости разработки навесных наружных стен отличают от облика офисов — например, компании «Сигрэм» в Нью-Йорке (1954-1958). Конструктивный каркас скрыт под внешней оболочкой Элегантные членения стеклянной стены стальными, бронзовыми или алюминиевыми профилями служат таким же метафорическим выражением конструкции, как пилястры на массивных стенах дворцов Возрождения. Здания независимы от окружения. Непрерывность стеклянной оболочки замыкает их и физически: помещения, зрительно раскрытые вовне, герметичны; воздух подается кондиционерами.
Совершенство исполнения входило в эстетическую программу мастера. Мис говорил о технике, которая, достигая настоящего совершенства переходит в архитектуру При этом, однако, он, используя современную машинерию. мыслил технику не в понятиях промышленного производства, но как продолжение человеческих рук, как изощренный инструмент умелого ремесленника. Простота его форм обманчива; она непереводима на язык промышленного стандарта — индивидуальность пространственных систем и тонко модулированные ритмы достигаются нюансами деталей, которые трудно выделить. Осуществить такие замыслы позволила специфика американской техники, во многом сохранившей гибкость и склонность к индивидуализации, восходящие к ремесленной традиции.
Первоначальный успех сложного для восприятия противоречивого мастера был обеспечен близостью — по-видимому случайной — к американской традиции.
В его постройках есть нечто от рациональной ясности домов колониальной Америки, с их тонкой и плоской оболочкой на каркасе, суховато-элегантными деталями и сдержанной простотой. Здания Миса импонировали и американскому пристрастию к техническому совершенству, а дух универсальности и преобладающая симметричность удовлетворяли влечение к проверенному и классическому. Первые стеклянные призмы казалась воплощениями порядка в сумбурной среде американских городов.
Абстрактная универсальность «ледяных призм» была свойством, в котором творцы официальной идеологии США увидели желанный для них символ культурной интеграции Запада под лозунгами «атлантизма» культурная ценность которого удостоверялась европейским происхождением и профессиональной репутацией создателя Обобщенность формы открывала ее многим ассоциациям — в ней можно было усмотреть символизацию научно-технического прогресса или «пространственности», соотносимой с приходом века космоса В начале пятидесятых герметичный мир стеклянных кристаллов Миса был подхвачен рекламой, вовлекавшей его в мифы идеологии и игры большой политики
В проектировании деловых и официальных зданий Америки с 1950-х гг. преобладающее положение заняли крупные фирмы, располагающие квалифицированными проектировщиками всех специальностей, что трудно для персональных ателье Официальная поддержка, оказанная концепции Мис ван дер Роэ, побудила ряд таких фирм приступить к распространению «стиля Миса». Приемы, выработанные Мисом переводились в плоскость стереотипов массовой культуры, освобожденных от сложных подтекстов и более удобных для тиражирования, чем исходные образцы. При этом они теряли «очеловеченность» технического, присутствовавшую в лучших работах мастера, но сохраняли опознаваемые признаки его стиля.
Большие фирмы среди анонимного персонала обычно выделяют лидера, имя которого становится как бы знаменем организации. Для СОМ в начале 1950-х гг такую роль играл Гордон Баншефт (1909-1990). Спроектированный им офис фирмы «Левер» на Парк-авеню в Нью-Йорке (1951-1952) — 24-этажная башня-пластина, асимметрично поставленная торцом к улице над распластанным двухэтажным подиумом с помещениями для представительства, охватывающими зеленое патио. Такое нерентабельное использование дорогой земли стало для фирмы жестом престижа. Навесные стены высотной части не имеют символической пластики, отличающей произведения Мис ван дер Роэ, — они производят впечатление зрительно невесомой глянцевитой оболочки, зеленоголубое стекло которой равномерно расчленено тонкими полосками никелированного металла. Менее утонченный, но более эффектный для мимолетного взгляда чем постройки Миса. Левер хауз стал образцом для бесчисленных подражаний — почти повторений — в коммерческой архитектуре (к подобным репликам относится, например, Кэстрол хауз первый небоскреб Лондона, 1960, архитекторы Коллинз, Мелвин, Уорд). Стремление расширить полезную площадь офисов привело проектировщиков фирмы СОМ к увеличению пролетов между опорами, что требовало более крупных сечений. Чтобы сохранить при этом внутреннее пространство, пилоны стали располагать перед плоскостью наружного ограждения постройки Первым примером такого рода стало 17-этажное здание компании «Инленд стил» в Чикаго (1955-1958), где вертикальные коммуникации вынесены в отдельную башню, а этажи, освобожденные от лифтовых групп и опор, получили гибкую планировку Формальные темы Миса — внешние опоры зальных построек и навесная стена вертикальных призм — сведены вместе Выступающие пилоны придали грубоватую энергичность облику 60-этажной башни правления банка «Чейз Манхэттен» в Нью-Йорке (1955-1961, СОМ).
Навесная стеклянная стена с ее технической сложностью и визуально воспринимаемой простотой, анонимностью, невесомостью стала за 1950-е гг универсальным знаком бюрократии бизнеса. Она служила созданию образа бесстрастной деловитости, внушающей доверие к надежности фирм и корпораций. Как писал экономист Джон Гелбрейт, в начале века «корпорация была инструментом ее владельцев и отражением их индивидуальности. Имена этих магнатов — Карнеги, Рокфеллер, Гарриман, Меллон, Гуггенхейм, Форд — были известны всей стране… Те кто возглавляет крупные корпорации сейчас, безвестны»30.
Однако в повторениях растворилась впечатляющая сила прообразов. Развитие типов, созданных Мис ван дер Роэ, практически исключалось — предел абстрагирования был достигнут
По мере того, как множились подобные сооружения монотонность их простоты становилась угнетающей. Да и с практической точки зрения стеклянные призмы не были безупречны, рождая проблемы с поддержанием микроклимата и избыточной инсоляцией. Мода на них уходила, и в 1960-е гг. «стиль Миса» стал легкой добычей сардонического остроумия Роберта Вентури (о котором пойдет речь ниже) Но суждения, справедливые по отношению к эпигонам не всегда справедливы по отношению к самому мастеру Среди многочисленных зданий «стиля Миса» спроектированные им самим опознаются безошибочно — по гармоничной целостной форме, за сдержанностью которой — высокое мастерство, основанное на культурной традиции, искусность, редкая в наш век талантливого дилетантизма.
