Обязательным элементом старой деревни местечка или города была корчма. Здесь путник мог найти ночлег и пищу, здесь проводили свои собрания жители деревни, сюда собиралась на танцы молодежь.
Число корчем, особенно в местечках и городах, было значительным: Браслав (1554 г.) — 40 корчем на 50 домов, Друя (1643 г.) — более 100 на 306 домов. С последних десятилетий XVI в. массовым явлением стала сдача феодалами в аренду (в целях увеличения доходов) права на сбор налогов, права на торговлю, права на пользование мельницами и корчмами.
Это привело к ужесточению конкуренции между владельцами и резко уменьшило число индивидуальных корчем—до одной в деревне и нескольких в городе. В общем объеме поступлений феодалов доход от корчмы достигал 50 %, что свидетельствует о большом экономическом значении корчмы в условиях узкого внутреннего рынка.
До нашего времени дошло несколько таких сооружений, все они разрушены или перестроены. В связи с этим особенности архитектуры корчмы изучены еще недостаточно, хотя основные работы по истории белорусского зодчества определили корчму как один из интереснейших типов общественных зданий прошлого.
В последних исследованиях делаются попытки углубить наши знания об этих сооружениях, шире привлечь архивные материалы. В данной работе ставится цель определить композиционные и конструктивные особенности корчмы, основные, ее типы, ввести в научный оборот неизвестные ранее памятники зодчества.
Корчма всегда занимала значимое место в структуре населенного пункта: на перекрестке улиц, при въезде в город или (Воложин, 1747 г.) — посреди рынка, главной торговой и административной площади средневекового города. Размеры корчмы, ритмические построения фасадов, постановка по отношению к улице заметно выделяли эти сооружения на фоне рядовой застройки.
Белорусские деревни уличного типа, сформировавшиеся под влиянием волочной реформы 1557 г., характеризуются размещением жилых домов торцовым фасадом к улице и развитием комплекса усадебных построек в глубь участка. Корчма здесь выдвигается ближе к улице, перед ней нет обычных при жилых домах полисадников, их место занимает коновязь.
В большинстве случаев корчма стояла вдоль улицы (в деревне это делалось как правило, а в центральной части города — если позволяли условия). Это давало возможность лучше организовать въезды в корчму. Кроме того, появление фронтальной композиции среди выходящих на улицу узких торцов жилых домов делало здание корчмы заметным, запоминающимся, что немаловажно для строения, сочетающего функции торгового заведения и гостиницы.
Высокая плотность застройки и значительная цена на землю в центральной части города исключали постановку рядом с корчмой хозяйственных построек. Например, в Сморгони (1755 г.) было четыре заезжих корчмы.
На рынке находилось три из них. Две корчмы занимали площадь 3 прута, а одна — 2 (соответственно 71,4 и 47,4 м2). Лишь корчма, стоявшая в стороне от центра, имела больший земельный участок — 6 прутов (142,2 м2). Небольшая площадь застройки позволяла липа организовать въезд и выезд из корчмы.
В сельской местности участки значительно больше, порой достигали волоки (21,3 га). Xозяйство здесь могло иметь развитый характер. В Головлях, около Слонима (1785 г.), при корчме были амбар, хлев, одрыня (постройка для хранения сена), гумно, конюшня, бровар (винокурня) и солодильня. Однако в подавляющем большинстве хозяйственные постройки невелики и немногочисленны (сарай, амбар, погреб) или же вовсе отсутствуют.
Это объясняется тем, что сельское хозяйство не было основой существования арендатора. Из всех хозяйственных построек в комплекс корчемных зданий чаще всего входили бровар и солодильня, где производили спиртные напитки и пиво для продажи. Но с конца XVIII в. их соседство с корчмой ликвидируется в связи с решительными мерами по обеспечению противопожарной безопасности населенных пунктов.
На основе изученных материалов можно выделить корчмы незаезжие и с заездом. Корчмы без заездов предназначались только для продажи напитков и еды. Корчма с заездом помимо этого служила и местом отдыха путников, путешествовавших на собственных лошадях.
Архитектура корчмы берет начало от народного жилья. Это в основном вытекает из общности многих функций, присущих тому и другому виду зданий. Из трех основных типов планировки народного жилья Белоруссии (одно-, двух- и трехкамерное) в архитектуру корчмы перешли и получили в ней дальнейшее развитие два последних, причем, как в корчмах с заездом, так и без него.
Корчма без заезда
1. Двухкамерная планировка наиболее простого варианта незаезжей корчмы слагается по схеме сени + шинок, где шинок занимает место хаты в жилом доме. Такая корчма имела некоторые особенности в размерах, оборудовании, решении интерьера, деталях, но все это не оказывало существенного влияния на облик здания, его формы, оставшиеся близкими обычному жилому дому. Не случайно некоторые сооружения этого типа сохранили за собой название «изба шинковая», а не корчма (Вабичи, Кущовщина, Каленики, 1816 г.).
Развитие этой планировочной схемы шло по пути выделения в шинке одной или двух камор для хранения товаров и проживания арендатора (Бармуты, 1798 г.), могла выделяться камора в сенях (Капаренка, 1784 г.). На этом возможности развития планировочной схемы незаезжей корчмы, в основе которой положена двухкамерная структура, исчерпывались.
Могла добавляться лишь, основанная на столбах, галереях.
П. Использование трехкамерной структуры позволяло ввести в состав корчмы новые помещения, лучше организовать их функциональное зонирование (Менница, 1767 г.). Более сложная внутренняя организация находила свое выражение и на фасадах. Кроме того, такие корчмы были всегда крупнее. К ним относится корчма в д. Хвоево Несвижского района Минской обл.
Однако в ней многообразие функций корчмы вступает в противоречие с жесткостью трехкамерной структуры, которая четко прослеживается только на главном фасаде здания. Компактность объемного построения, предопределявшаяся простотой планов незаезжих корчем, сохранилась и здесь. Эта корчма имела две комнаты для ночлега проезжих, но конюшня стояла еще отдельно, в глубине участка.
Корчма с заездом
I. Первый тип — корчма с заездом основывается на пристройке конюшни сбоку к общественной части и имеет два варианта:
А. Пристройка конюшни сбоку сохраняет двухкамерность структуры и целостность объемного построения (Застаринье, 1790 г.; Головачи, 1798 г.; Охоново, 1840 г.), лишь сени заменяются конюшней. Причем конюшня начинает превалировать по своим размерам над остальными помещениями корчмы. В большинстве случаев она получала сквозной проезд. Возможность его появления и трассировка зависели от постановки корчмы по отношению к улице, размеров и конфигурации земельного участка. В небольших корчмах на две-три лошади сквозной проезд был необязателен, в дополнение к въездным воротам в торцовой стене делали только дверь.
Корчмы этого типа наиболее многочисленны. Конюшня и общественная часть корчмы, в состав которой входили шинок, комнаты для постояльцев, жилье арендатора, кладовые, составляли единый протяженный объем, имевший общую крышу. В этом типе корчмы соединены в одном объеме рационально связанные между собой помещения различного функционального назначения.
Обычным явлением был вынос в конюшню некоторых помещений, чаще кухни с. кухонной печью (Мир, 1804 г.; Стефаново, 1797 г.; Чечерск, 1773 г.). Иногда выносились и значительные по площади помещения — комнаты постояльцев — Бузуны.
Б. Поиск органичного включения объема конюшни в комплекс корчмы шел и путем блокировки двух объемов, имеющих более, или менее самостоятельное решение. Технологически эти объемы всегда были увязаны между собой. При размещении лошадей в два ряда вдоль продольных стен конюшни ее ширина получалась больше ширины общественной части корчмы.
Однако это усложнение объемного построения не получало полного развития, так как крыша оставалась общей, а образовавшийся выступ в плане обычно использовался для создания перед входом в корчму навесов, поддерживаемых столбами, — прием, широко распространенный в белорусском народном зодчестве.
Сдвижка объемов получала иные решения, если излом в плане имели обе продольные стены (д. Войниловичи). В этом случае конек крыши не мог быть общим над обеими частями корчмы, каждая из них завершалась самостоятельной крышей, что обогащало объемную композицию здания. Сдвижка объемов позволяла расположить по-иному и въезд в конюшню — вдоль главного фасада корчмы.
Пристройка конюшни сбоку была возможна лишь при использовании в качестве основы двухкамерной структуры. Только тогда сени обеспечивали удобную связь между всеми помещениями. Использование в подобной компоновке трехкамерного плана общественной части (д. Дятлово, 1840 г.) не нашло распространения, так как появлялись неудобства в планировочной организации — часть комнат становилась проходными к конюшне.
II. Использование трехкамерной структуры построения общественной части позволяло увеличить число комнат, четко организовать их зонирование, однако требовало иной компоновки конюшни с другими помещениями.
А. С пристройкой конюшни за общественной частью вдоль всего здания функциональное зонирование получило дальнейшее совершенствование. Сени имели только входную дверь и, не являясь проезжими к конюшне, обеспечивали отделение шумной части корчмы-шинка от комнат, где путники отдыхали.
Конюшня имела сквозной проезд через ворота в торцах здания и равномерно стыковалась с остальными помещениями. Такая планировочная схема, характеризующаяся короткими и удобными связями (д. Ходовляны, 1840 г.) была очень распространенной, применялась и в каменных корчмах (Индура, 1840 г., сохранившаяся корчма в д. Гиревичи Воложинского района Минской обл.).
В архитектуре корчмы этого типа особое внимание уделялось главному фасаду. При большом числе комнат трехкамерность структуры общественной части могла нарушаться — г. Ошмяны (ул. Красноармейская, 25). Этому способствовала возможность перехода к анфиладной планировке (в комнатах постояльцев), а также использование универсальности такого помещения, как сени, и вынос в них по традиции целого ряда комнат (кухня, жилье арендатора, торговая лавка).
Большое развитие получает архитектурная пластика главного фасада: обрамление окон, полотна дверей, карнизы, крыльца и т. д. Корчма, как правило, максимально приближается к улице, становясь одним из основных градообразующих элементов.
Другая корчма этого типа в г. Ошмянах (ул. Комсомольская, 2) имела два шинка, независимых друг от друга.
В корчме были также четыре комнаты для постояльцев, торговая лавка. Жилье арендатора — в достаточной мере изолировано. Однако увеличение составных частей корчмы, хотя и удачно решенное в данном случае благодаря постановке здания на перекрестке, усложняло размещение и функционирование конюшни. Она не могла развиваться вдоль всего здания, появлялись холостые, длинные проезды внутри корчмы, неудобные повороты.
Б. Конюшня, пристроенная за общественной частью, могла иметь проезд через сени. В такой корчме ось сквозного проезда меняет направление и на главном фасаде появляется весьма характерный для архитектуры корчмы элемент — въездные ворота (г. Чудин, 1821 г.).
Вдоль стен выстраиваются в два ряда помещения: шинок и коморы, с одной стороны, комнаты постояльцев — с другой. Четкое трехчастное построение общественной части — основа композиции главного фасада.
Такая корчма отличалась компактностью объема, могла занимать островное положение среди площади. Однако ряды помещений не могли быть большими, иначе сени становились длинными и неудобными. Этого избегали, вынося некоторые помещения в конец конюшни (г. Молодечно, 1783 г.).
В некоторых исследованиях объемно-планировочное решение корчмы этого типа определяется как заимствованное из германской архитектуры. Однако изучение эволюции корчмы как вида общественного здания, места этого типа корчмы в общем типологическом ряду показывает связь ее архитектуры с другими областями народного строительства, раскрывает, основанные на глубоких традициях, творческие методы местных строителей.
В. Блокировка корчмы из двух объемов приводит к формированию так называемого Т-образного плана. Общественная часть такой корчмы выходит своим протяженным фасадом на улицу или площадь, а со двора перпендикулярно к ней пристроена конюшня. Общественная часть, основанная на трехчастном плане, строго симметрична в объемном построении.
Планировка ее частей в зависимости от назначения различна (Застодола, Немойты, 1774 г.)26, но на главном фасаде эта разница не выделяется. Т-образный план характеризуется наиболее продуманными связями и четким зонированием, ясно выраженным в объемной композиции здания.
Сохранившаяся корчма в д. Нача Вороновского района Гродненской обл. имеет развитую общественную часть. Слева от сеней четыре комнаты для постояльцев, обогревавшиеся одной печью. Справа — шинок с кухней. В корпусе, занимаемом конюшней, выделены комнаты для семьи арендатора. Ритмический ряд оконных и дверных проемов главного фасада подчеркивает его центр — въезд в корчму. Но эти ритмические построения сложнее, чем в трехчастных жилых домах.
Ритм главного фасада, выявляя более сложную, чем в жилье, организацию внутреннего пространства, служит одним из средств его характеристики как общественного здания. Декоративных элементов на фасадах не было, что позволяло простейшими средствами акцентировать внимание на въезде в корчму. Лишь слегка изогнутый верхний брус увеличивал высоту проема, а сам проем закрывался полотнищами из узорчато выложенных досок.
По документам XVII—XIX вв. известно еще одно название здания с функциями, близкими корчме, — аустерия. Это заимствованное (от итальянского osteria) название не прижилось и давно исчезло из обихода. Одно время существовало мнение, что аустерия — это каменная корчма.
Такое мнение, перешедшее и в некоторые отечественные издания, было ошибочным. Изучение исторических документов показало, что число деревянных зданий с таким названием значительно превосходит число этих сооружений из камня. Более того, существенной разницы между корчмой и аустерией не было. Не случайно в инвентарном описании одного и того же здания оно, порой, называется и корчма, и аустерия (д. Репля, 1795 г.).
Название аустерия имело скорее престижный характер с определенным оттенком рекламы. Аустерии были известны в основном в городах. Как правило, это крупные здания в большинстве случаев заезжие. Набор помещений обычный, лишь в крупных городских аустериях могли появляться торговые помещения — крамы. Уже упоминались две крупные корчмы в Ошмянах, имевшие лавки.
Известны и более сложные компоновки корчмы с торговыми помещениями. В Рубежевичах (1784 г.) аустерия имела пять крам, в, Слуцке (1815 г.) — шестнадцать.
На соседних с Белоруссией территориях корчма как один из типов общественных зданий также имела распространение31. В Белоруссии в большей степени, чем у соседей, в архитектуре корчмы проявляется связь с народным жильем, для которого характерны предельная простота, скромность и рациональность.
Не случайно преобладание в количественном отношении деревянных корчем с пристройкой конюшни сбоку, которые имели родственный характер с формировавшейся в XVI—XIX вв. и получившей в Белоруссии самое широкое распространение крестьянской усадьбой погонного типа, где все постройки выстраиваются в один ряд под общей крышей.
Помимо этих основных типов, широко распространенных в XVI—XIX вв. на всей территории Белоруссии, известны и корчмы, характеризующиеся различной этажностью, более развитыми планировочными решениями. Например, корчма «Роскошь», стоявшая на въезде в Гродно (вторая половина XVIII в), состояла из трех корпусов.
В центре корпус с мансардой, к которому пристроены сильно выдвинутые вперед одноэтажные крылья. Необычность плана в какой-то степени можно отнести на счет автора — архитектора итальянского происхождения Джузеппе Сакко. Однако объемное построение корчмы наряду с чертами архитектуры барокко содержит в себе и свойственный деревянному зодчеству принцип компоновки здания из отдельных срубов.
Эта корчма смешанной конструкции, в которой использовались элементы из дерева и кирпича. Общественная часть корчмы, так же как и корчмы в д. Гнезно, около Волковысска, решена в два этажа. Однако эти примеры — исключения. Ни одно из изученных инвентарных описаний XVI— XIX вв. не упоминает в корчме помещения второго этажа или лестницы наверх.
Интерьер общественного помещения корчмы (шинок, изба корчемная, изба белая) был очень прост. Глинобитная печь размещалась в углу при стене, отделявшей сени от избы. Она называлась «печь хлебовая», или «кухонная». Если корчма имела кухню, то устье печи было обращено к ней, а в шинке печь служила только для обогрева. Обычно вокруг нее стояли лавки.
Печь облицовывалась изразцами, зелеными или серыми. Часто для обогрева посреди шинка ставили еще одну печь. Такая печь, получившая название «Груба», известна в корчме с XVIII в., в то время как в архитектуре народного жилища она появляется только с конца XIX в.
Печи, как правило, имели дымоходы: кирпичные, плетенные из лозы или дощатые, обмазанные глиной. Дымоход выводили на крышу, хотя нередко он шел только до потолка. Наличие печи с дымоходом существенно отличало интерьер корчмы, да и ее внешний вид от крестьянских курных домов, составлявших основу застройки белорусских деревень в XVI—XVIII вв.
Большие по размерам окна — особенность архитектуры корчмы. В одном помещении окна часто делались различных размеров, различной формы и конструкции. Окна имели ставни, внутренние и внешние, различных типов. Все это было не только средством решить интерьер корчмы, но и одним из приемов формирования ее художественного образа.
Подавляющее большинство корчем строилось из дерева. Традиционными были и конструкции, широко применявшиеся в жилых и хозяйственных постройках белорусов. Однако особенности корчмы потребовали применения конструкций редких в народном жилье и даже неизвестных там.
Например, широкие чаще всего двухстворчатые ворота в заезжих сенях, ставшие характернейшим элементом главного фасада, или окна больших размеров. Внутренние двери часто имели смотровые окошки. В корчме, чаще, чем в крестьянских хатах, делали фундаменты, печи с дымоходом, гонтовое покрытие крыши, дощатые полы.
Нередки были на ее фасадах элементы, носившие рекламный характер: фронтоны из фахверка (Воля, 1711 г.; Зажицы, 1796 г.), фонари (Липники, 1779 г.). В декоративном убранстве корчмы большое место отводилось традиционной плотничной декорации (резьба столбов галерей, карнизов, балок, дверей), а также художественной ковке (ручки дверей, петли, засовы). В декор вводился цвет. В аустерии в Молодечно (1784 г.) карнизы были зеленые, а оконные переплеты красные.
Одно из важнейших помещений корчмы — конюшня (заезжий сарай, стодола), в которой четко выделялись три зоны: стойла для лошадей, проезд, место для возов. В зависимости от места конюшни в общей планировочной структуре здания стойла делали вдоль одной стены или двух с проездом посередине, поэтому интерьер конюшни во многом определялся ритмом столбов, стоящих в один или два ряда и служащих основой для раздела внутреннего пространства.
Стойла имели мощение из колотых плах, мощенный камнем проезд получал более низкую отметку.
Кладовую (клеть, свиран, комора) обычно устраивали в конюшне. Такое помещение было необязательным в корчме, но довольно распространенным. Иногда в конюшне делали колодец: «в заездном сарае колодец с колесом для вытаскивания воды» (Молдути, 1840 г.) и погреба (Новая, 1836 г.; Радзивиллимонты, 1775 г.). Обычно они размещались вблизи шинка — Горевичи, Ошмяны.
Одна из особенностей интерьера конюшни в корчме — отсутствие потолка. Это существенное отличие от конюшен в крестьянском хозяйстве, где чердачное пространство использовалось для хранения сена. В корчме из соображений противопожарной безопасности сено хранили отдельно — в сараях, сеновалах, гумнах или просто в стогах.
Корчмы имели значительные размеры. Пролеты в 12—45 м были обычными, порой они достигали 25 м (Молдути, 1840 г.). Для перекрытия таких пролетов использовали висячие фермы стропильно-ригельной конструкции (Нача), которые в сельских жилых домах появляются только в начале XX в. Прогиб стропил, неизбежный при таких пролетах, устранялся вводом в конструкцию фермы стоек (Ошмяны), опиравшихся на нижнюю затяжку.
Чтобы избежать прогиба стропил, чаще всего в XVIII в., строители переходили на ломаные и мансардные крыши, известные в архитектуре барокко (Дрогичин, Ровин, 1779 г.). Форма крыши, ее пропорциональные соотношения активно участвовали в формировании художественного облика корчмы.
Для архитектуры корчмы характерен экономичный принцип сочетания различных конструктивных схем. Общественную часть всегда рубили из бревен или брусьев, а основу конюшни составляли столбовые конструкции — «из дерева разного в столбы». Это давало возможность в помещениях, где теплотехнические требования не очень высоки (конюшня, кладовая), стены делать из более дешевого материала: тес, доски, жерди, тонкие бревна.
Порой пространство между столбами, составлявшими основу такой конструкции, заплетали хворостом (Стрициевичи, 1790 г.). Принцип сочетания различных конструктивных схем, выработанный в строительстве деревянных » корчем, перешел и в каменные здания этого типа. Одна из стен корчмы «Ненза» в Гродно (вторая половина XVIII в.) состояла из каменных столбов с заполнением промежутков между ними бревнами.
Этот же принцип прослеживается и в корчме в Гиревичах. Ее стены полностью каменные, но в конюшне они имеют глубокие ниши с шагом, свойственным деревянным столбовым конструкциям.
Архитектура корчмы имела и региональные особенности. Местные архитектурно-строительные традиции четко прослеживаются в конструктивных решениях. Корчма Гродненщины рублена из брусьев, без остатка в углах, стоит на каменном фундаменте, крыша стропильная, двускатная, со срезанными вверху фронтонами, на окнах ставни, двери довольно часто «столярской» работы, конюшня мощеная.
Корчма Полесья—с высокой соломенной крышей, четырехскатной, с большими свесами, порой рублена из «дылей» (местный вид строительного материала, получаемого при расцеплении бревна на две или четыре части), ворота и двери на деревянных бегунах, т. е. без применения металлических элементов.
Корчма северной Белоруссии — из бревен рубленых с остатком, покрытие сплошное, бревенчатое — закот, форма крыши двускатная, печь — «груба» восьма редка, меньшее число окон, отсутствуют навесы на столбах. Свойственные западной архитектуре конструктивные схемы и отдельные конструкции (фахверк, ломаные и мансардные крыши) хотя и встречались в корчмах Белоруссии, но большого применения не получили.
Распространение галерей на столбах у входа в корчму зафиксировано в основном в западной части Белоруссии. Именно здесь строили жилые дома с похожими галереями. Но если такие жилые дома, характерные для быта торговцев и ремесленников, известны были в местечках, то через архитектуру корчмы этот элемент переходит и в деревню.
В описаниях ряда корчем на Полесье (Липники, Пикаши, Ровин, 1779 г.) встречаются столы на «сталюгах». Ножками такого стола служат стволы деревьев с естественно развивающимися ветвями. Это не только типичный элемент старой полесской хаты, но и характерный элемент полесской архитектуры в целом. Знание древесины, работы деревянных конструкций в различных условиях, самое широкое использование естественных, заимствованных у природы форм лежит в основе плотничного конструирования полесских мастеров.
Описание корчмы в Летце на Витебщине (1773 г.) показывает тесную связь ее планировки с планировкой жилья этого региона Белоруссии, где к жилому дому вдоль продольной стены пристраивали хлевы, что обеспечивало охрану скота от хищников и позволяло максимально использовать тепло от печи.
Но самое существенное то, что здесь все основано на планировочной схеме, обеспечивающей удобные связи между всеми помещениями, что является самой характерной особенностью корчмы.
В конце XVIII — начале XIX в. тип общественного здания, родственного корчме, получил дальнейшее развитие в станционных и почтовых домах. Корчмы, которые были удобны во времена, когда путешествовали только на собственных лошадях, постепенно начали исчезать.
Вместе с тем как своеобразное учреждение с разнообразными функциями — экономическими, культурными и общественными — корчма встречалась в Белоруссии еще полвека назад.
