Лидером государств, прилегающих к северной Атлантике стали после войны Соединенные Штаты Америки. Географическая удаленность от театров военных действий позволила им за годы войны умножить свою экономическую мощь. Доля Западной Европы в мировой экономике до 1939 г. намного превосходила долю США; после войны она упала до половины американского уровня.
Помощь, оказываемая Америкой по плану Маршалла, скрепляла солидарность стран, принимавших предложенные правила игры. «Доктрина сдерживания» противопоставлялась советскому влиянию. «Век Америки» казалось естественным распространить на область культуры, включая и архитектуру; при этом на нее распространилось и противостояние идеологий двухполюсного мира
По другую сторону «железного занавеса» в это противостояние, как общее выражение социалистического идеала, вошли мифы «второй утопии» советской архитектуры. Для архитектуры Запада еще предстояло найти объединяющую парадигму Логика противостояния обязывала придать ей антиисторицистский характер К использованию опыта архитектурного авангарда, однако, официальные идеологи относились с настороженностью — и не только потому, что многие его идеи трудно было четко отделить от социального утопизма. В предвоенные годы эксперименты «новой архитектуры» оставались единичными вкраплениями в ткань американских городов, в официальной архитектуре которых преобладал академический историзм В Англии довоенная модернистская архитектура оставалась убедительной лишь для меньшинства и противостояла массовой культуре Во Франции относительно широким успехом пользовались только ее компромиссные варианты (подобно «железобетонному классицизму» О. Перре).
Искомое в конечном счете было определено двумя предпосылками, вызревавшими в годы войны и в первые послевоенные годы Одной из них стало преобладание духа анонимности, в противовес индивидуализму и стремлению к внешнему самоутверждению. В ситуациях военного времени анонимность, исходившая от армейских распорядков, распространилась на все общество Второй предпосылкой, направленной непосредственно на архитектуру, стало прямое вовлечение в выполнение неотложных задач строительства средств и методов машиностроительной промышленности. В отличие от развивавшейся с 1920-х гг. индустриализации строительства, шедшей как бы «изнутри», такое внешнее вторжение вносило в архитектурно-конструктивные формы новые качества — высокую точность геометрических очертаний, возможность герметичного сопряжения крупных элементов из различных материалов, универсальность наборов стандартных элементов.
Примеры абсолютно анонимных сооружений создавались в промышленном строительстве США военных лет. Они основывались на использовании «сухого» монтажа быстро возводимых конструкций из крупных стальных элементов каркаса и панелей стен Они впечатляли громадностью объемов, приведенных к очертаниям элементарных геометрических тел, полным отсутствием того что не вызвано необходимостью, жестким ритмом, основанным на подчинении единому модулю Их анонимность была абсолютна
Новые стандарты точности формы элементов вошли в производство сборных домов к которому привлекались избыточные мощности машиностроительных и самолетостроительных заводов (за годы войны и сразу после нее в США их произведено более 200 тыс.). «Пакуемые дома», систему которых разработали Вальтер Гропиус и Конрад Ваксман (1901-1981), имели деревянные панели 1×3 м для стен и перекрытий. Обрамленные универсальным стандартным профилем, они соединялись на углах металлическими замками В единую пространственную сетку с модулем 1 м можно было вписать различные комбинации панелей из стандартного набора, получая варианты дома и впоследствии дополнять их. Такой дом можно смонтировать и вновь разобрать за несколько часов, его элементы удобно паковались для перевозки Более распространенный в США дом «Аркон» (1947, архит. К. Кох) имел стальные элементы каркаса и деревянные панели заполнения, соединяемые болтами Подобные сборноразборные постройки требовали точности изготовления превосходившей традиционную для строительства.
В Великобритании экстренные потребности в жилье, вызванные разрушениями при авианалетах, частично восполнялись выпуском сборных алюминиевых построек на производственных линиях авиазаводов После окончания войны эти производства использовались для осуществления программы строительства школ в графстве Херфордшир, где их недостаток был особенно острым.
Для этого группа архитекторов (С. Джонсон-Маршалл, Р. Уолтерс, Д. Лейси) разработала гибкую систему сборного строительства, основанную на стандартизации не объектов, а набора элементов — легких металлических каркасов, панелей стен и перекрытий, окон. Располагая их различными способами на модульной планировочной сетке, можно было создавать различные композиции зданий. Первые экспериментальные одно-двухэтажные здания построены в Херфордшире в 1947-1948 гг. (С. Джонсон-Маршалл, Д. Медди, М. Кроули). Здания имели каркас со стойками из мелких прокатных профилей и легкими решетчатыми балками. Наружные стены и кровли монтировались из ребристых железобетонных панелей, отделываемых изнутри сухой штукатуркой В этих легких прозрачных зданиях со светлыми интерьерами сложилась аскетичная эстетика анонимной среды, отражавшая дух первых послевоенных лет
Как заметил германский историк по окончании второй мировой войны, материальные ресурсы восполнялись быстрее, чем фонд идей. Распространение анонимного строительства и инерция аскетичного самоограничения давали надежду на то, что объединяющим началом развития новых тенденций в архитектуре Запада может стать функционализм, возвращающийся к своей изначальной чистоте времен Веймарской республики и легендарного Баухауза, тем более что главный герой легенды, Вальтер Гропиус, продолжал активную деятельность
