Подобный вид уже не назовешь документально точной передачей пейзажа, поскольку композиция составлена из нескольких мотивов, каждый из которых перекликается с определенным событием в жизни Рейсдаля. Мотив крепости на скале восходит к поездке в Германию, предпринятой художником около 1650 года вместе с Класом Берхемом. Тогда он единственный раз покинул Нидерланды.
Огромное впечатление на Рейсдаля произвел увиденный им в пути замок Бентхейм, построенный на невысокой скале и возвышающийся над равниной. Впоследствии он появлялся, облагороженный и приукрашенный воображением, на некоторых его полотнах и рисунках, благополучно перенесенный из Северной Германии с ее плоскими равнинами в гористый ландшафт Альп. Через десять лет после путешествия этот образ возник в брауншвейгской картине. Впрочем, творчество других живописцев также служило источником новых мотивов. Драматическое напряжение полотна в большой степени передает трагическое мировосприятие Рейсдаля. И не обязательно прибегать к книгам эмблем, популярным в ту эпоху, чтобы догадаться, что водопад, уносящий в своих потоках все, что в него попадает, символизирует быстротечность жизни. Замок, сверкающий в лучах света наверху горы, кажется беседующим с небесами; этот элемент может быть связан с библейской историей о вечном городе на горе Сион.
Сознание постоянного присутствия смерти пронизывает многие полотна Рейсдаля. В его зимних пейзажах черные и серые тучи навевают тоску. Оживленное движение, царящее на замерзших реках и озерах, катающиеся на коньках люди, которых изображал Хендрик Аверкамп, немыслимы в пронизанных меланхолией зимних сценах Рейсдаля. На картине "Зимний пейзаж", хранящейся в амстердамском Рейксмузее, вся жизнь кажется застывшей, остановившейся, подобно лежащей на берегу лодке или виднеющимся вдалеке корабельным мачтам. И все же из труб домов, окрашенных в теплые тона, идет дым, говоря о том, что жизнь все же теплится и ждет весны, о приближении которой нам возвещает солнечная синева, проглядывающая между туч.
Символика картин Рейсдаля ненавязчива, но выражена она более конкретно, чем, например, в работах Ван Гойена. В принадлежащем его кисти "Виде Лейдена" небо и земля, земная и небесная сферы сливаются в неразрывном единении. Это предполагает совсем иное понимание мироустройства, чем у Рейсдаля. На картине последнего "Беление холстов близ Гарлема" разделение двух реальных и смысловых зон даже усиливается. Только городские церкви, в частности, огромная Большая церковь св. Бавона, нарушают ровную линию горизонта и проникают в область небес. Необычный выбор вертикального формата позволяет Рейсдалю выразить значимость неба, олицетворяющего абсолютную свободу, в то время как сфера человеческой деятельности кажется почти крошечной. Если не считать церквей, то оба царства связывает лишь отголосок, который находят белые облака на сверкающей светом б е —
Рейсдаль соединяет на полотне характерные черты традиционного голландского пейзажа. В точке, где пересекаются земля, вода и небо, стоит ветряная мельница; это рукотворное сооружение кажется беспощадно обнаженным и незащищенным перед силами природы. Такое впечатление создается из-за того, что мельница показана с более
низкой точки зрения, чем остальной ландшафт; в результате она кажется сильно укороченной и слегка накренившейся вперед. И как мельница беззащитна перед стихией, так и человечество зависит от власти Бога. В момент, переданный на полотне, ветер стих, и парусник неподвижно застыл на спокойной воде, однако небо над ним предвещает близкую грозу, уже застилают небо черные тучи, и на мельницу упал последний луч солнца — скоро грянет гром и прольется дождь. Подобное фиксирование определенного состояния атмосферы занимает особое место в голландской пейзажной живописи, и Рейсдаль доводит этот прием до кульминации.
