Фирма утверждала, что с помощью генетически модифицированных сельскохозяйственных культур можно будет накормить бедных во всем мире, а также сократить использование химических загрязнителей, в частности химикалиев, применяемых в качестве пестицидов и гербицидов. Так, например, утверждалось, что для генетически модифицированного картофеля требуется на 40 % меньше химических инсектицидов, чем потребовалось бы при традиционных методах хозяйствования. По мнению «Монсанто», биотехнология позволит выращивать лучшего качества сельскохозяйственные культуры и при более высоких урожаях, и в то же время поможет сохранить и защитить окружающую среду. Компания даже зашла так далеко, что опубликовала «Закон „Монсанто11». Это выражение восходит к знаменитому образцу — «Закону Мура» в области компьютерных микросхем. В конце 1970-х гг. компьютерный эксперт Гордон Мур, увидев возможности компьютерной индустрии в производстве микросхем, подсчитал, что компьютерная технология бу дет удваивать свою мощность каждые восемнадцать месяцев. «Монсанто» понадеялась, что такой же эффект будет получен и в области биотехнологии — предполагалось, что и состояние «Монсанто» будет одновременно подобным же образом умножаться. Как мы увидим, компании предстояло испытать сильный шок.

Поскольку генетически модифицированные культуры были в основном совершенно новыми, никто не мог наверняка знать, какое воздействие после введения они окажуг на окружающую среду. Многочисленные группы экологов и потребителей были обеспокоены теми потенциальными рисками, с которыми могло быть связано использование этой технологии, не прошедшей необходимой проверки. Настроение обеспокоенности в связи с генетически модифицированными продуктами питания получило особенно широкое распространение в Европе. В Великобритании враждебное отношение к коммерческому выращиванию генетически модифицированных сельскохозяйственных культур было подогрето открытиями всемирно известного генетика д-ра Арпада Пуштая, работавшего в государственной лаборатории в Шотландии. В своем исследовании д-р Пуштай подверг опытному испытанию картофель с включенным геном, заменившим некий естественный инсектицид — протеин, известный как лектин, — извлеченный из определенного типа цветов. Результаты показали, что у крыс, которых кормили генетически модифицированным картофелем, произошло значительное ухудшение состояния иммунной системы и уменьшился рост органов. Результаты, полученные д-ром Пуштаем, были подвергнуты критике другими ведущими учеными, и он был уволен со своего поста в лаборатории, финансируемой государством, после того как рассказал в выступлении по телевидению о своих опасениях по поводу генетически модифицированных продуктов питания.

К этому времени проблема генетически модифицированных продуктов привлекла к себе огромное внимание и стала появляться на первых полосах средств массовой информации почти каждый день. Дня обсуждения проблемы были организованы многочисленные теле — и радиодебаты, чат-шоу и опросы по телефону. Многие представители британского общества выразили свое отрицательное отношение к генетически модифицированным культурам, некоторые даже «предприняли прямые действия», выпалывая генетически модифицированные растения из земли на официальных экспериментальных участках но всей стране. Аналогичная реакция наблюдалась и в ряде других европейских стран. Эти события, в конце концов, переместились обратно в Соединенные Штаты, где раньше дискуссий не возникало. В Соединенном Королевстве семь из восьми главных сетей супермаркетов изменили свою политику в отношении генетически модифицированных продуктов. Пять из них наложили полный запрет на генетически модифицированные ингредиенты в продуктах их собственных брендов, и все настаивали на необходимости давать более точную информацию на этикетках товаров в своих магазинах. Две крупные компании — «Юнилевер» и «Нестле» — объявили о своем отказе от решения, одобряющего генетически модифицированные продукты питания, которое было принято раньше. Некоторые фермеры в США, занимавшиеся крупномасштабным производством генетически модифицированных культур, вернулись снова к выращиванию традиционных культур.

Протесты защитников окружающей среды и союзов потребителей оказали существенное влияние на судьбу фирмы «Монсанто». В течение 1999 г. акции «Монсанто» упали в цене более чем на треть. С экрана телевизоров Роберт Шапиро признал, что его компания допустила ряд серьезных ошибок. «По — видимому, мы вызвали раздражение и антагонизм у большего числа людей, чем те, кого мы сумели убедить, — сказал он. — Нашу уверенность в данной технологии и вызванный ею энтузиазм многие, я думаю, истолковали — и это можно понять — как пренебрежительное отношение или, по существу, высокомерие». Это явилось полной противоположностью той самоуверенности победителя, которая звуча

ла в его выступлениях всего лишь несколько месяцев назад. Фирме «Монсанто» пришлось полностью отказаться от своих наиболее сомнительных планов — от идеи использования гена под названием «терминатор». Этот ген должен был обеспечить, чтобы семена, которые «Монсанто» продавала фермерам, становились стерильными после первого урожая. Фермеры вынуждены были бы в этом случае покупать у компании семена каждый год. Критики «Монсанто» утверждали, что компания пыталась завлечь фермеров в ловушку «биорабства».

В конце концов «Монсанто», по выражению одного остроумного комментатора, оказалась перед необходимостью стать своим собственным «терминатором». В результате широкой оппозиции по отношению к генетически модифицированным продуктам питания компания понесла такие большие потери на фондовом рынке, что ей пришлось отказаться от независимого существования и, слившись с другой фирмой, образовать корпорацию «Фармация». Внутри этой новой компании «Монсанто» по-прежнему будет сохранять свое независимое существование. Нет сомнений, что корпорация продолжит попытки создавать и продавать продукты, произведенные из новых генетически модифицированных культур. Несмотря на слова Роберта Шапиро, вряд ли компания действительно существенно изменила свое мнение. В новой брошюре, опубликованной в марте 2000 г., говорится, что компания считает выступления против генетически модифицированных продуктов не чем иным, как «ханжеской риторикой». И те, кто возражает против того, чтобы незамедлительно начать производство генетически модифицированных продуктов питания, говорится далее в документе, «эгоистически пытаются навязать обществу свои собственные фетиши и верования Нового века» любой ценой.