Южный фасад является здесь главным, он обработан колоннами и пилястрами и увенчан фронтоном, подобно дворцовому зданию. Значение западного фасада и объема хора соответственно снижается. При взгляде с широкой (южной) стороны, они выглядят как асимметричные дополнения. Ритм выдающихся и отступающих членений здания переходит и в интерьер. Опоры покоятся на треугольных пьедесталах, острые углы которых направлены внутрь нефа. Поперечные арки поставлены не перпендикулярно вертикалям опор, а под углом. Овальные своды частично перекрывают овальный план каждого пролета. Это противопоставление сводов и плана церкви вызывает странное ощущение неустойчивости, которое уравновешивается апсидным завершением хора.
Следует также упомянуть старшего брата Кристофа — Георга Динценхофера, старейшего представителя творческой династии и отца Иоганна Диценхофера. Он скончался в 1689 году в Вальдзассе- не в Восточной Баварии. Здесь, близ границы с Богемией, в последние четыре года своей жизни он спроектировал и построил паломническую церковь в Каппеле, которая по своему духу принадлежит скорее богемской, нежели германской культурной традиции (см. вверху справа). Это, быть может, самое необычное церковное здание к северу от Альп. План храма имеет форму трилистника с тремя полукруглыми капеллами, расположенными между основными объемами. Они отмечены тремя башнями минаретного типа с луковичными куполами. Все здание окружено галереей, изящно повторяющей изгибы капелл и башен. Эту идею через двадцать лет воспринял Сантин-Айхель, развив ее в плане церкви св. Иоанна Непомука в Здаре, которой мы коснемся позже.
После смерти Кристофа Динценхофера его сын Килиан построил хор и часть свода церкви св. Николая в Праге (1735-1751). Хор в плане представлял собой круг, в который были вписаны три овальных объема, две боковые капеллы и алтарное пространство. Его центрический замысел явно тяготел к рококо. Другим сооружением, демонстрировавшим близость к стилю рококо, был фасад церкви Марии Лоретской в Праге (см. внизу справа). Храм был возведен по проекту Кристофа Динценхофера, но работу снова пришлось заканчивать его сыну Килиану. Над композицией господствует колокольня, которая является и главным ее украшением. Вилла Америка представляет собой один из самых замечательных дворцов Килиана (см. вверху); архитектор построил ее в 1720 году по заказу герцога Яна Вацлава Михна. Она явно несет на себе черты влияния его наставника Гильдебрандта.
Килиан Динценхофер изучил множество планов барочных сооружений, приспособив их для своих целей. Он мог, например, предпочесть восьмиугольный план, но вытянуть его и особым образом обработать его внешние очертания. Именно так построены планы церквей в Рупрехтице и Германице; проект последней предусматривает вогнутые внешние формы и выступающие стены в интерьере. В действительности такое решение впервые использовал третий прославленный архитектор Богемии и Моравии — Иоганн Сантин- Айхель. Однако именно Динценхофер наиболее часто использовал этот мотив в своих церквях.
Такое совмещение круглого центрического плана с поставленными отдельно или пересекающимися эллипсами получило виртуозное воплощение у Иоганна Сантин-Айхеля в вотивной церкви-часовне св. Иоанна Непомука в Здаре (1719-1721), проект которой тесно связан с храмом в Каппеле. Пять овалов, расположенные по кругу, перемежаются пятью треугольными нишами. Это придает внутреннему пространству значительный динамизм, который находит выражение в линиях, ведущих к куполу. Для Сантин-Айхеля эта форма была символом небесного знамения: когда св. Иоанн Непо- мук был сброшен в реку Влтаву, в небе появились пять звезд, образовав круг над его головой. Овалы с острыми концами служат аллюзией на мученический венец с пятью звездами.
План вотивной часовни по форме напоминает готический пяти- листник. Для подобной постройки, возведенной в Ломеке близ Пра- хатице в Южной Богемии, был избран план в виде четырехлистни- ка-квадрифолия. Сантин-Айхель не мог быть автором этого проекта, поскольку он родился в 1677 году и, следовательно, был слишком юн, чтобы участвовать в строительстве церкви-часовни в Ломеке (1692-1702). В связи с этим сооружением упоминается имя мастера Матиаса Тишлера из Розенберка; во всяком случае, представляется вероятным, что эта церковь послужила образцом вотив- ной часовни Сантин-Айхеля.
Предрасположенность Сантин-Айхеля к готическим формам могла также быть следствием его работы по переделке готических церквей в барочном духе. Такая работа могла быть и источником живописных мотивов, которыми особенно богата барочная архитектура Богемии. Проникновенные чувства, с которыми Сантин- Айхель подходил к восстановлению готической постройки, проявились в церкви бенедиктинского аббатства в Кладруби (1712). Правда, мастер всячески стремился избегать буквального использования средневековых декоративных мотивов, но тем не менее он оставил нетронутой структуру готического свода. Полуколонны с восьмиугольными капителями, поставленные перед основными опорами, а также узкие профилированные тяги напоминают первоначальные готические формы.
Сохранилось множество примеров необычных вариаций на темы барочной архитектуры, которые характерны для Богемии и Моравии и представляют характерную особенность этого противоречивого явления. Обязательные «итальянские модели» и стилистические черты соперничающей с ними французской архитектуры, объединенные изобретательным воображением архитекторов из династии Динценхоферов привели к уникальному для Европы совмещению эстетических концепций.
