ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ проект шестиэтажного жилого здания на участке, принадлежавшем строителю-подрядчику, потомственному почетному гражданину и владельцу нескольких доходных домов П. Т. Бадаеву, представил в августе 1904 г. техник С. Корнилов. Решенный в формах эклектики, лишь с немногими декоративными элементами модерна, проект этот был уже явным анахронизмом. 16 марта 1907 г. Городская управа разрешила здесь постройку дома в стиле модерн по чертежам, подписанным гражданским инженером Василием Косяковым136. Почему-то разрешение было дано постфактум. Строительство, безусловно, велось ранее. Это подтверждается датировкой на фасаде: ANNO MCMVI. И уже в 1907 г. на городском конкурсе фасадов наследнице заказчика А. В. Бадаевой и В. А. Косякову была присуждена серебряная медаль. Кстати, генеральный план осуществленного здания в общих чертах повторяет проект 1904 г., но существенно отличается от него по внутренней распланировке. Маститый зодчий, профессор и директор Института гражданских инженеров Василий Косяков, более известный как строитель церквей в национальном и неовизантийском стиле, привлек к работе младшего брата, талантливого архитектора и рисовальщика Георгия Косякова, выполнившего вместе с Н. Л. Подбереским эскизы декоративного убранства. Вероятно, в постройке принимал участие и третий брат, гражданский инженер Владимир Косяков.
Крупное пятиэтажное здание с двумя внутренними дворами расположено на Г-образном в плане участке. Основное внимание архитекторы уделили угловой части, обозреваемой в перспективах пересекающихся улиц. Это звено акцентировано мощными эркерами, экспрессивным волнообразным завершением, широкими окнами и рельефным декором. Не исключено, что такая композиционная тема в какой-то степени была навеяна зданием Палас-отеля Елисейских полей в Париже (1897-1899, архитектор Г. Шеданн)137. Фланкируемый эркерами скругленный угол отеля увенчан изогнутым «барочным» фронтоном, несущим динамичную скульптурную группу с центральной фигурой Венеры.
Над срезанным углом дома Бадаева упруго вздыбился криволинейный щипец. На нем — крылатая женская фигура, которую горожане прозвали «печальным ангелом». Массивные эркеры соединены широким балконом, переходящим с одного фасада на другой. Все объемные и силуэтные элементы сочленяются в непрерывную, целостную группу. Здесь вновь демонстрируется органический принцип развития композиции. Дополнительную остроту вносит контраст весомых каменных масс и хрупких стеклянных фонариков трехгранного сечения, врезанных в ниши эркеров и срезанного угла. Братья Косяковы последовали примеру петербургских коллег, вводивших прежде аналогичные элементы,— Л. Н. Бенуа и Ф. И. Лидваля, а также К. К. Шмидта (дом С. С. Лентца на 13-й линии, 16, 1902-1903 гг.) и А. И. Стюнке- ля (дом А. Э. Мейснера на Ждановской наб., 9, 1903-1904 гг.). Однако они первыми поместили высокую стеклянную призму на угловой оси. Правда, чуть раньше нечто подобное (ряд окон-фонариков на скругленном углу) сделал И. П. Володихин при постройке гостиницы Ф. Ф. Теодориди. Изогнутый щипец дома Бадаева вырывается вверх, как энергичный выброс самой стены, сдавленной тяжестью эркеров. Ему вторят щипцы по краям фасадов и крупное «барочное» завершение посередине корпуса вдоль улицы Восстания. Эти венчающие элементы вырастают из массива стен, прерывая линию карниза, и очерчивают здание беспокойным, неровно пульсирующим контуром.
Выделение угловой части отвечает и ее доминирующему значению в окружающем пространстве, и внутренней планировке. Здесь расположены самые большие и представительные квартиры, спланированные в обычной анфиладнокоридорной системе, с шестью комнатами, обращенными на улицы, а также кухней и людской — во двор. Сравнительно простые продольные фасады играют фоновую роль. Лишь среднее членение по улице Восстания выдается сгустком пластики и всплеском силуэта. Интересны миниатюрные эркеры этого звена фасада с красочными майоликовыми вставками. Основные мотивы лепного и керамического декора — огромные пышные розы в круговороте ветвей, маки, ирисы и полевые цветы. В картушах и на кронштейнах колонн помещены миниатюрные филины.
Дом Бадаева — одно из первых, если не самое раннее в Петербурге сооружение, декорированное майоликой, исполненной на только что организованном (в 1906 г.) предприятии П. К. Ваулина и О. О. Гельдвей- на в поселке Кикерино. Для обогащения цветовых нюансов фасадов использованы эффекты люстров. Керамические панно помещены в вестибюлях парадных лестниц. Изображение всадницы в белом плаще на белом коне, медленно бредущем среди таинственного леса, выдержано в стилизованном характере и проникнуто символистским духом (панно на камине угловой парадной). Плавно струящиеся линии контура, границы обобщенных цветовых пятен уси
плиток. Рельефную проработку имеет и группа панно с густым ковровым узором из цветов и листвы (средний вестибюль). Сам Ваулин считал, что изготовленная для этого здания «по специальному заказу майолика производит вполне цельное, не рыночное впечатление и вовсе не уступает заграничному производству»138.
Чисто модерные керамические композиции вестибюлей соседствуют с классицистическими лепными плафонами, фигурами грифонов на камине, барельефами с изображением танцующих девушек в туниках, полных чувственной грации. Антикизирующие черты особенно заметны в оформлении средней парадной лестницы. Классицистичность заявляет о себе и в иконографии, и в трактовке формы. Но, как и во многих других случаях, модерн легко впитывает, непринужденно включает в свой контекст мотивы исторических стилей.
