Крупнейшее сооружение Федора Лидваля182, расположен на вытянутом сквозном участке. К набережной и к улице обращены его сдержанно элегантные, классицистически упорядоченные фасады. Они сделаны несимметричными и завершены массивными, но невыразительными мансардами. Доминантой, оптическим фокусом являются высокие трехпролетные арки, «триумфальные» по масштабу. Эти аркады открывают глубину участка, где развертывается неповторимое зрелище взаимосвязанных дворовых пространств, привлекающее законченностью композиции, продуманной драматургией зрительных впечатлений. Здесь царит особая атмосфера, полная эстетического благородства. Три больших двора соединены между собой такими же величественными аркадами, направляющими непрерывное движение, плавное перетекание пространства. Внутренние фасады ни в чем не уступают внешним, во многом повторяют их облик и отделку, возвышая тем самым «интерьер» квартала до парадного стильного ансамбля.

Главное в доме Толстого — не фасады и не объемы, а само пространство, заключенное между ними. Лидваль убедительно показал, что именно дворы составляют сердцевину и сущность жилого дома, объединяя его изнутри. Вместе с тем он превратил анфиладу дворов в репрезентативный внутриквартальный проезд, проходящий от улицы до набережной через четыре одинаковые аркады. Дворы активно раскрыты во внешнюю среду, но при этом не теряют своей уютной замкнутости. Важная особенность генерального плана заключается в том, что эта анфилада нанизана не на прямую ось, а делает излом посередине. Такое «искривление пространства», при котором весь участок не просматривается насквозь, порождает непредсказуемое развитие архитектурного сюжета. Когда в перспективе одной аркады открывается под углом другая, а с некоторых точек — и третья, воз- юграфыя никает иллюзия нескончаемого чередования — в дугообразном дви- 1912 года жении — повторяющейся композиционной темы. Это создает удивительный, почти театральный эффект. Средний двор имеет глубокое ответвление — своего рода внутренний курдонер трапециевидной формы, образующий дополнительную перпендикулярную ось.

Избранная Лидвалем пространственно-планировочная схема объяснялась не только новыми композиционными идеями, но и необходимостью вписать жилой массив в сложный по конфигурации, протяженный участок, имеющий излом и выступ. Продольные корпуса рационально размещены не по межевым линиям, а с отступом от них, что позволило избежать устройства брандмауэров и дать квартирам двустороннюю ориентацию. Вдоль границ с соседними участками оставлены узкие промежутки — черные дворы, куда обращены окна лестниц, второстепенных комнат и кухонь. «Закулисные» части дома своей откровенной утилитарностью составляют контраст парадным дворам, которые играют роль внутренней «улицы», а средний, с курдонером,— небольшой «площади» посреди квартала. Один из тыльных фасадов оказался случайно открытым в разрыве застройки со стороны Щербакова переулка и вошел таким образом в окружающую среду. Оттуда он воспринимается в правдивой простоте своих строго функциональных форм.

Дом Толстого создавался в период, когда Лидваль обратился к модернизации классицистических приемов. Стилистику этого произведения можно определить как классицизирующий модерн. Архи- Портал тектоР интерпретировал в свойственной ему деликатно графичной В среднем дворе манере мотивы ренессанса, барокко и классицизма. Популярный

критик Г. К. Лукомский назвал фасады «итальянизованными», отметив «барочный элемент деталей»183. Классицистическое начало просматривается и в стремлении к охвату пространства единообразными корпусами, и в картинных перспективах, и в регулярности построения фасадов, и во введении порталов, ордерных элементов, филенок, сандриков, арабесок. Однако живописная смена зрительных планов, динамизм перетекающего сквозь аркады пространства, отказ от прямолинейно-осевой ориентации выражают дух исканий модерна. Лидваль не ставил задачи реконструировать исторический стиль, достичь иллюзии старины. Классицистические формы служат скорее внешней мотивацией тяги зрелого модерна к строгой упорядоченности, а также целям представительности. От модерна идет и чувство «правды» материала, активной роли цвета и фактуры.

Графичный характер всех фасадов отвечает преобладанию стеновой плоскости с единообразным ритмом окон. В нижнем ярусе — ярко-красный кирпич, выше — зернистая серая штукатурка, на поле которой выделены тоном и плоским рельефом скромные детали, взятые из арсенала итальянского ренессанса и раннего русского классицизма. Изящная каллиграфич- ность, присущая почерку Лидваля, обратилась здесь в суховатую хрупкость декора. Выразительны сочетания кирпичных простенков с резными порталами из серого песчаника, известняковыми пилястрами и пилонами арок. Теплая, чуть неровная поверхность кирпичной кладки напоминает об особом пристрастии к этому материалу шведских архитекторов начала XX века. Пластические элементы внутренних корпусов — граненые выступы на изломе среднего двора, несильно выступающие эркеры, лоджии с дорическими полуколонками и галереи с прямоугольными столбиками — не претендуют на доминирующую роль.

Простые, архитектурно не обработанные мансарды лицевых фасадов дома Толстого выглядят случайными и неуместными утилитарными наслоениями. Если фасад, обращенный к Фонтанке, решен плоскостно, в едином модуле, то противоположный, со стороны улицы, прорезан внизу широкими витринами и дополнен несимметричными ризалитами по краям. Из-за малой ширины улицы основная часть фасада заглублена, а на красную линию выступают только пониженные ризалиты. Подобный прием нередко встречался в строительстве модерна, но первым в Петербурге его внедрил зодчий-эклектик М. А. Макаров, спроектировавший по такой схеме в 1873 г. два дома на той же улице (№ 25 и 27).

Сквозной лейтмотив всего комплекса — великолепно скомпонованные тройные арки с широким средним проездом, равным по высоте трем этажам, и узкими проходами по сторонам, прорезающими два этажа. Пилоны и аркады сложены из плит известняка. Обрамления боковых арок с пилястрами и обелисками наложены на стены как монументальные аппликации. Арочные композиции повторяются восемь раз на фасадах всех поперечных корпусов, придавая внешнему облику и внутриквартальному пространству доходного дома торжественно парадное звучание.

Тема тройной арки, вобравшая в себя глубинную классическую традицию, вызывает цепь исторических ассоциаций. Основные прототипы ее восходят к эпохе Возрождения. Вероятно, Лидваль вспоминал и тройные аркады, соединяющие дворы виллы Папы Юлия III в Риме Д. да Виньолы, и высокую арку с боковыми пролетами, завершающую перспективу улицы Уффици во Флоренции, созданную Д. Вазари.

Форма трехчастной ячейки с аркой посередине и округлыми проемами над малыми просветами — это так называемый «мотив Палладио». Но у Лидва- ля этот мотив масштабно укрупнен и обращен в проезд. В «ренессансную» композицию вплетены рельефы в характере рококо. Лидвалевские аркады — это вольно перефразированные архитектурные цитаты, введенные в структурный контекст доходного дома периода модерна. Они выполняют двоякую роль: взаимосвязи пространств и монументализации обыденной жилой среды.

Вместе с тем Лидваль опирался и на творческие находки своих современников. Так, тему гигантской арки, распахивающей с улицы глубинную перспективу двора, он подхватил у П. Ю. Сюзора — автора домов Ратьковых-Рожновых на Пантелеймоновской (Пестеля) и Ки- рочной улицах (1898-1900). Огромной аркой ранее объединил дворы Л. В. Шмеллинг в доме 3. Н. Юсуповой, расположенном также на Фонтанке (1902-1904). Небольшой трехарочный проезд был устроен в 1906 г. на Литейном проспекте, 46.

Проект дома Толстого Лидваль представил в марте 1910г., возведение и обустройство здания продолжалось три строительных сезона. Летопись строительства запечатлена на фасадах поперечных корпусов и в портале среднего двора: «1910», «1911», «1912». Одновременно архитектор построил дом Э. Нобеля на Лесном проспекте, 20, где также завершил внутриквартальный проезд тройной аркадой. Лидваль умел пробуждать и использовать творческие возможности своих сотрудников. По свидетельству Е. Ф. Эделя, композиция дворов была разработана совместно с Д. Д. Смирновым.

Это косвенно подтверждается чертами сходства дворовых фасадов дома Толстого с общим характером рисунка, граненым углом, вогнутыми гранями эркеров и размещенными по вертикали лоджиями дома Ю. К. Додоновой (Большой пр. В. О.,

38/11), сооруженным Смирновым в 1914-1915 гг. Вслед за Лидвалем, к теме трехарочного проезда обратились Л. В. Котов (дом А. Т. Михайловой на Боровой ул., 61), В. Н. Орлов (гостиница «Метрополитен» на Лигов- ском пр., 43-45), С. С. Кричинский (дом эмира Бухарского на Каменноостровском пр., 44 б) и А. Л. Лиш-

невский (дом Ш.-З. Иоффа на Загородном пр., 24), причем последний безусловно отталкивался от дома Толстого, включив аркады и в лицевой, и в дворовый корпуса. Но никто из них не смог соперничать с Лидвалем в искусстве организации пространств.

В доме Толстого были разные типы квартир. В основном — большие, из шести-восьми и более комнат, рассчитанные на состоятельных съемщиков. Архитектор устроил и малометражные однокомнатные квартиры, разместив их в корпусе с коридорной планировкой, замыкающем средний двор. Столярная отделка и меблировка были выполнены фабрикой акционерного общества «Н. Буман» (Або, Финляндия).

Сегодня в доме Толстого старые оконные заполнения заменяются современными стеклопакетами. Новые детали резко отличаются от первоначального рисунка переплетов грубо примитивными формами. Они искажают выверенную деталировку фасадов, омертвляют их оригинальные черты. Массовые замены второстепенных, на первый взгляд, элементов исторической застройки превратились в стихийное эстетическое бедствие.