Композиция фрески построена вокруг двух диагоналей — вытянутых эллипсов, которые для Риверы создают «динамическую симметрию».

Слева от их пересечения — детально проработанная мозаика капиталистических ужасов: полицейские, унижающие рабочих в очереди за хлебом; образы войны как «результата всевластия техники в отсутствие морали»; сцена из жизни ночного клуба, где компания современных Марий-Антуанетт — представительниц буржуазии — играет в карты в бронированном уединении металлического кокона.

«Река неторопливых, радостных, поющих мужчин и женщин большого города, марширующих целый день и до глубокой ночи».

Под Красной площадью материализовавшаяся в объективе камеры «группа молодых женщин предается радостям дарующего здоровье спорта». Рядом другой кокон, в котором (согласно синопсису Риверы) «Вождь в знак вечного мира соединяет руки солдата, негра-фермера и белого рабочего, в то время как на заднем плане толпа рабочих, вскинув верх кулаки, подтверждает свою готовность крепить этот союз». На переднем плане «двое молодых влюбленных и мать, кормящая новорожденного, видят в воплощении идей Вождя единственную возможность жить, расти и рожать детей в любви и согласии».

Слева и справа от центральной композиции размещены группы студентов и рабочих — «дети разных народов», которые «в будущем составят многонациональное людское сообщество, свободное от расовой ненависти, соперничества и антагонизма…» Первый эллипс — это увиденный в микроскоп мир «бесконечно малых живых организмов». Бестактный крупный план микробов, вызывающих венерические заболевания, образует красочное, но зловещее облако над головами играющих в карты женщин.

Сквозь второй эллипс взгляд человека достигает самых удаленных небесных тел.

В точке пересечения эллипсов «энергия космоса, уловленная двумя антеннами, попадает в управляемый рабочим аппарат и трансформируется там в созидательную энергию»44. Но эта энергия пересылается из формального центра в другую композиционную точку, которая и есть истинный смысловой центр фрески — групповое рукопожатие, организованное Вождем.

Если оценивать важность отдельных деталей в квадратных метрах, самую значительную часть панно занимает изображение колоссальной машины, призванной совершить то чудо, заклинанием для которого служит вся роспись — чудо слияния коммунистического этоса и американской технологии. Гигантский размер машины свидетельствует о подсознательном пессимизме Риверы по поводу самой возможности когда- либо осуществить синтез СССР и США.