К концу XIX в. Мексика имела квалифицированные национальные кадры архитекторов и инженеров. Часть из них по- прежнему получала образование в Европе. Все же первые роли играли иностранцы — итальянец А. Боари, француз Э. Бенар. Боари — ведущий архитектор этого времени— получал основные правительственные заказы. Его работы — почта в мавританском стиле, церковь в «готическом», проект колоссального монумента в честь диктатора Порфирио Диаса, Национальный театр, в композиции которого подражание парижской Гранд Опера соединяется с «византийскими» формами константинопольского собора св. Софии.
Здание Национального театра (1904 г., широко известно после перестройки в 1934 г. как Дворец изящных искусств), перегруженное архитектурным и скульптурным декором, нарочито тяжелое по внешнему виду,— наиболее яркий пример официальной архитектуры Мексики начала XX в., получившей по имени диктатора Порфирио Диаса название «порфиризма». Это официальное течение характерно гиперболизированной монументальностью, помпезностью, долженствовавшими свидетельствовать о процветании страны. В том же духе спроектированы и многие другие правительственные здания (Палата депутатов, ряд министерств, некоторые монументы, например Амфитеатр Хуареса в Мехико).
В качестве реакции на порфиризм в Мексике наметился глубокий интерес к проблеме национальной архитектуры, к архитектурному наследию эпох расцвета: к колониальному стилю, ацтекской архитектуре.
Избыточная декоративность некоторых мексиканских зданий являлась не только данью вкусам времени, более экзотическим вариантом мировой эклектики, но и продолжением старых мексиканских традиций декора, легко переходящих от необычайной утонченности к лубочной яркости. Примером, может быть театр Хуареса в г. Гуанохуато, где интерьер получил такую пеструю отделку, которая встречается только в оформлении латиноамериканских празднеств, сочетающих старые традиции народного искусства и театрализованного искусства католицизма.
