Первые радостные дни пребывания в Париже и даже чудесные луврские впечатления ушли куда-то в прошлое, отодвинутые десятками тысяч холстов и холстиков новейшей продукции и заслоненные самодовольной фигурой маршана — повелителя и благодетеля послушных художников. Еще больше, чем в Берлине, мне захотелось куда-нибудь уехать, и я, добыв с невероятными усилиями бельгийскую и голландскую визы, поехал в Брюссель и Антверпен.
Какое освежающее впечатление оставляет осмотр Брюссельского и Антверпенского музеев изящных искусств. Они оба переустроены после того, как я их видел в последний раз, по новейшему принципу соединения в одном здании старого и нового искусства. Удачный подбор коллекций очень способствует выяснению непрерывности эволюции с древнейших времен до наших дней.
Из недавнего прошлого в Брюсселе есть такие первоклассные вещи Альфреда Стевенса, каких нет нигде. Но, конечно, центр тяжести лежит на старом фламандском и особенно старом нидерландском искусстве XVI века. Среди них есть два мастера, совершенно не стареющих, вечно новых — Питер Артсен и Иоахим Бекелар. Какой неувядающей свежестью дышат две картины Артсена, изображающие просто, без прикрас и мудрствований, кухарку. Только одна фигура в рост, выхваченная из жизни, но какой новый мир, шедший на смену Итальянскому Ренессансу, говорит уже в этом искусстве северянина.
Немногим отстает от Артсена и ученик его Бекелар, автор «Ярмарки» (1563) и «Птичьего рынка» (1564). Все эти картины куплены недавно из частных собраний. Бельгийские и голландские музеи в последнее время не жалеют средств, чтобы вернуть на родину ушедшие отсюда когда-то картины. И все же лучший Бекелар продолжает оставаться в Кельне, где находится его «Свиная туша». С трудом верится, что эта целиком списанная с натуры вещь появилась еще при жизни Микельанджело и Тициана: до того она «не ренессанса» по своей реалистической концепции.
Голландские музеи построены по тому же типу объединения старого и нового искусства. Но здесь как-то о новом и говорить не хочется — слишком импозантно грандиозное художественное наследие прошлого: Рембрандт, Вермеер ван Дельфт, Франс Гальс. Рембрандта мы хорошо знаем по Эрмитажу.
