Торговый пассаж «Берлингтон» был спроектирован архитектором лорда Джорджа Кавендиша Сэмюэлом Веа, помогавшим ему перестраивать Берлингтон-Хаус в 1816-1819 гг. Хотя недруги лорда Кавендиша заявляли, что с помощью этих торговых галерей он просто хотел избавиться от мусора, который прохожие бросали через стену его сада, сам он настаивал, что его детище создано «для общественного блага и с целью дать работу энергичным женщинам». Приблизительно в то же время, когда Веа строил пассаж на Пикадилли, Нэш и Джордж Рептон спроектировали торговые павильоны «Ройял-Опера», которые явились частью реконструируемого комплекса Кингз-Опера-Хаус и протянулись от Пэлл-Мэлл до улицы Карла II.
Оба пассажа, «Берлингтон» и «Ройял-Опера», сразу же стали модными местами торговли, так как ко времени их появления большая часть лучших магазинов переехали из старого Сити к западу, в новые пригороды, туда, где теперь в основном жили богатые люди. Здесь открывались модные кондитерские с декором из зеркал, канделябрами и сервированными столами. Столяры-краснодеревщики создавали дорогие интерьеры с коврами, портьерами, настенными украшениями и изящной мебелью. На площади Гросвенор-сквер одно время существовал магазин-салон Джозайи Уэдгву да, обслуживавший исключительно богатых. Дела там шли настолько успешно, что вскоре салон стал тесен. Уэдгвуд получил предложение переехать в помещение большего размера на Пэлл-Мэлл. Однако он заявил, что Пэлл-Мэлл осталась уже далеко на востоке: «Понимаете, моя клиентура не будет ездить в другую часть света».
У. Хогарт. Уличные музыканты. Гравюра.
К 1750-м гг. Нью-Бонд-стрит заслужила репутацию «приятной оксфордской улицы», как ее назвал немецкий путешественник. Когда один из слуг Георга III Чарлз Форт-нам вышел в 1788 г. в отставку и решил посвятить себя бакалейному бизнесу, которым он начал заниматься за несколько лет до того, Пикадилли также была уже известна своими изысканными магазинами и высоким качеством товаров, за которыми сюда приезжали со всех концов страны.
На исходе XVIII в. постепенно стали исчезать огромные вывески и символические фигуры — характерные детали на полотнах Хогарта; в конце столетия из-за опасности, которую они представляли, они были запрещены.
Когда исчезли эти красочные вывески, их преемниками стали знаки страховщиков от огня. Обычно они были сделаны из свинца, покрыты краской или позолотой. Их отливали в специальных литейных формах в виде отличительного знака страховой компании — это служило гарантией того, что пожарные машины компании не будут тратить воду для спасения от огня недвижимости, застрахованной конкурирующей конторой. Пожарная служба Лондона была создана только в 1833 г. До этого немыслимо было любое сотрудничество, например, между обществом страхования от огня Вестминстера и обществом «Хэнд-ин-Хэнд» («Рукопожатие»). Каждое из этих страховых обществ имело свои пожарные машины, которые находились как можно ближе к собственности тех, кто являлся клиентом этой компании; по звуку тревоги пожарные, оснащенные железными колпаками, топориками, крюками для сноса и кожаными ведрами, выкатывали свои машины и направлялись навстречу пламени и дыму.
Сады Ранела в Лондоне. Гравюра. 1830 г.
Дж. А. Каналь (Каналетто). Интерьер Ротонды в садах Ранела. 1754 г.
