В первые годы нового века жизнь обитателей города мало изменилась по сравнению со второй половиной предыдущего столетия. В домах обеспеченных лондонцев среднего класса утро обычно начиналось с семейного завтрака, на котором «по определенным соображениям» обходились без помощи слуг. Горячие блюда под серебряными крышками ставили на солидный буфет из красного дерева, вареные яйца — под фарфоровую крышку в виде курицы. Лень заканчивался семейной молитвой, на которую гувернантки и воспитатели приводили детей, очень мало видевших своих родителей в течение дня. На молитве требовалось также присутствие домашних слуг.
Весьма отличной от этого была пригородная жизнь низшего слоя среднего класса, например в Баттерси, где в 1903 г. отметил свое десятилетие Ричард Черч. Его отец был сортировщиком почты в почтовом отделении Юго-Западного района, рядом с перестраивавшимся тогда Вестминстерским собором. Мать была учительницей в лондонской школе «борд-скул» (содержалась за счет местных налогов, правительственных субсидий и платы за обучение) на Баттерси-Парк-роуд. Их совместный доход составлял около 250 фунтов в год. Старший сын посещал политехническую среднюю школу, добившись получения стипендии; младший сын учился в школе на Суррей-лейн. Лом, купленный в кредит через общество «Темперанс Перманент Билдинг», в офис которого на Лудгейт-Хилл Ричард и его брат регулярно, каждый квартал, относили деньги, был приобретен за 375 фунтов у джентльмена, работавшего в издании «Новости света» и курившего сигары по будням и воскресеньям (что было несомненным признаком процветания).
Гайд-парк. 1890-1900 гг.
За домом находился забетонированный двор с навесом для велосипедов — мистер Черч держал там свой драгоценный тандем. Перед домом горела газовая лампа, которую каждую ночь зажигал фонарщик. За ним всегда следовала радостная толпа детишек, которые кричали от восторга всякий раз, когда фонарщик засовывал свой шест с дрожащим наверху огоньком внутрь фонаря и вспыхивало пламя. Газовые лампы были намного удобнее и надежнее, нежели появившиеся в это время на Баттерси-Парк-роуд шипящие и трещащие электрические дуговые фонари.
В самом доме двери между парадными и задними помещениями были всегда открыты; дверные проемы, а также два камина закрывали плюшевыми занавесями с кисточками. В комнатах было много украшений, висели фотографии, стояли полки с книгами, среди которых экземпляры журналов «Лобро пожаловать», «Собственные бумаги мальчиков» и «Семейный журнал», а также отдельные выпуски «Велоспорта», «Пикантных новостей», «Сплетен» и «Ежедневных хроник».
Йомен — стражник Тауэра из Королевской гвардии. 1890-1900 гг.
Л. Филдс. Доктор. 1891 г.
Возле лома было чисто и опрятно, как и вокруг большинства других домов по соседству, где на сияющих чистотой окнах висели белые кружевные накрахмаленные занавески, ступени парадного входа были отмыты и покрашены охрой, дорожки — аккуратно размечены рядами донышек бутылок или металлических крышек. Соседями были преимущественно квалифицированные мастеровые, низшие государственные чиновники, бывшие солдаты и низкооплачиваемые клерки. Неподалеку обитало также некоторое количество грубых, неблаговоспитанных людей, никогда не ходивших в церковь и тративших деньги на крепкое пиво и соленья в местном пабе. Эти мужланы никогда не заглядывали в ресторан «Критон» на Клэпхэм-Лжинкшн, чтобы поесть там жареную камбалу и выпить бутылочку крепкого портера.
