Огонь полностью опустошил 395 акров городской земли. Помимо собора Святого Павла были уничтожены 87 приходских церквей; Лондон потерял Королевскую биржу, городскую ратушу и здание таможни, 44 компании потеряли свои офисы; исчезло свыше 13 тыс. домов; тонны тлеющих обломков, пепла и обрушившейся каменной кладки лежали под облаком дыма; почти четверть миллиона людей остались без крова.
Бедствие было ужасающим, но открывшиеся возможности — уникальными. Относительно просто была решена проблема беженцев, сотни тысяч которых оказались на открытых полях Айлингтона и Хэмпстеда. Король и совет распорядились построить временные укрытия и палатки для старых и больных на территориях дальних приходских церквей, превратить школы и церковные здания в склады, на местах сгоревших рынков создать новые. Вскоре самые насущные вопросы разрешили.
Гораздо более сложные проблемы были связаны с восстановлением города. В марте 1667 г. все еще дымившиеся обломки лежали таким глубоким слоем, что невозможно было понять, где стояли здания, куда вели улицы; перерезанными оказались водопроводы и канализация. Торговля замерла, так как пристани, склады, рынки и конторы лежали в руинах; контракты не выполнялись, арендная плата не могла быть собрана.
Городские власти, озабоченные тем, чтобы жизнь вернулась в нормальное русло как можно скорее, были полны решимости безотлагательно начать реконструкцию Лондона. Если бы они не занялись этим, большинство горожан вполне могли остаться жить в дальних пригородах — работали бы там и не платили налоги в городскую казну.
