В Гайд-парке ограбления были почти что обычным делом, несмотря на то что экипажи сопровождала вооруженная охрана. Именно здесь Хорас Уолпол был ограблен «джентльменом с большой дороги», сыном пресвитерианского священника, который выстрелил из пистолета в голову Уолпола, оставив на его лице черную пороховую сажу и след от пули.
После этого случая Уолпол жаловался, что «даже собираясь куда-то в дневное время, приходится вооружаться, как на войну… Какой беспорядок царит в этой стране!».
Слова Уолпола были красочным преувеличением несомненной правды. В течение первой половины XVIII столетия все главные дороги, ведущие в Лондон, наводняли «душегубы, грубияны и грабители», по словам одного французского путешественника.
Аббат де Бланк писал, что эти разбойники заходили в своих действиях так далеко, что «вешали объявления на дома богатых людей, в которых запрещали, независимо от положения и статуса человека, под страхом смерти выезжать из города, не имея при себе десяти гиней и часов».
В 1770-е гг. премьер-министр, принц Уэльский, герцог Йоркский, лорд-мэр наряду с бесчисленным множеством других не столь выдающихся личностей постоянно подвергались угрозе ограбления на лондонских улицах или загородных дорогах. Владельцы парков считали себя обязанными нанимать гвардейских пехотинцев для сопровождения богатых посетителей и обеспечения их безопасности.
Те, кто проводил время в прогулках по Айлингтону, стали теперь собираться у постоялого двора «Ангел» и затем под охраной конного патруля возвращались в Лондон. Вечерами в Кенсингтоне звонили в колокол, также собирая вместе людей, которых ждало опасное путешествие обратно в Лондон по мосту Найтс-Бридж и по Пикадилли.
Кенсингтон-Палас. Кенсингтонский сад. Современный вид.
